Потерянные девушки Рима

Рано или поздно действие сукцинилхолина закончится. С минуты на минуту Джеремия Смит очнется.

23:59

Рывок вперед. Остановка. Возврат. И снова: вперед, остановка, возврат.

В синем зале ожидания отделения интенсивной терапии слышался только этот навязчивый, беспрестанно повторяющийся шелестящий звук. Маркус огляделся. Никого. Он осторожно направился к источнику шума.

Створки раздвижной двери, ведущей в отделение, сходились, потом вдруг останавливались, потом расходились обратно. Что-то блокировало механизм и не давало двери закрыться. Маркус подошел ближе. Нога.

Агент полиции, поставленный для охраны, лежал ничком на полу. Маркус осмотрел тело: руки, синий мундир, ботинки на резиновой подошве – чего-то недоставало. Головы, труп был безголовым. Череп разлетелся на куски от выстрела в упор.

Это только начало, подумал Маркус.

Нагнулся над полицейским и увидел, что кобура у пояса пуста. Наскоро прочитал молитву, выпрямился. Зашагал по линолеуму, не торопясь, оглядывая реанимационные палаты справа и слева по коридору. Пациенты лежали на спине, погруженные в ничем не нарушимый, ко всему безразличный сон. Даже дышали за них механизмы. На первый взгляд все было как всегда.

Маркус брел наугад посреди отрешенного от реальности сна. Таким должен быть ад, подумал он. Место шаткого равновесия, где жизнь уже не жизнь, но еще не смерть. Только надежда поддерживает равновесие. Цирковой номер, трюк иллюзиониста. В глубине иллюзии – вопрос, возникающий при взгляде на этих людей. Где они сейчас? Зачем они здесь – или не здесь?

Дойдя до клетушки для персонала, Маркус увидел, что троим сотрудникам клиники повезло меньше, чем пациентам, за которыми они ухаживали. Или больше, это как посмотреть.

Первая медсестра упала на пульт контроля. Мониторы были забрызганы кровью, на шее женщины зияла глубокая рана. Вторая лежала, вытянувшись, у двери. Она пыталась бежать, но безуспешно: пуля настигла ее, вонзилась в грудь, отбросила назад. В глубине комнатки мужчина в белом халате распростерся на стуле, свесив руки, запрокинув голову, уставив невидящий взгляд в потолок.

Палата, куда поместили Джеремию Смита, была последней по коридору. Туда и направился Маркус, уверенный, что найдет койку пустой.

– Входи. – Хриплый, низкий голос человека, трое суток пролежавшего с трубкой в трахее. – Ты пенитенциарий, да?

На несколько секунд Маркус застыл, не в силах пошевелиться. Потом медленно двинулся к ожидавшей его распахнутой двери. Идя вдоль стеклянной перегородки, заметил, что занавески задернуты. Все-таки разглядел какую-то тень посередине палаты. Встал перед входом, под прикрытием стены.

– Заходи. Не бойся.

– Ты вооружен, – отозвался Маркус. – Я знаю, я осмотрел полицейского.

Молчание. Потом что-то скользнуло к его ногам через открытую дверь. Пистолет.

– Можешь проверить: он заряжен.

Сбитый с толку, Маркус не знал, как быть. Почему противник бросил ему оружие? Непохоже, чтобы решил сдаться. Он играет по своим правилам, напомнил себе Маркус. А у меня нет выбора, я должен вступить в игру.

– Это значит, что теперь ты безоружен?

Прогремел выстрел. Красноречивый ответ. Противник вооружен тоже.

– Где гарантия, что ты меня не застрелишь, как только я переступлю порог?

– Только так ты сможешь ее спасти, если захочешь.

– Скажи мне, где Лара.

Взрыв хохота.

– На самом деле я говорю не о ней.

Маркус похолодел. Кто там с убийцей? На мгновение высунул голову, взглянул. И сразу вошел.

Джеремия Смит сидел на постели в больничной рубахе, слишком короткой. Редкие нечесаные волосы стояли дыбом. Вид шутовской, как у любого, кто едва проснулся. Одной рукой он чесал себе ляжку, а другой держал пистолет у затылка женщины, стоявшей перед ним на коленях.

Здесь с ним – та сотрудница полиции из Милана.

Поняв, откуда взялся второй пистолет, Маркус пошел вперед.

* * *

Запястья Сандры были скованы наручниками, которые Джеремия забрал у коллеги, стоявшего на посту, застрелив его. Она заснула как последняя дура. Разбудили ее три выстрела, прозвучавшие один за другим. При этих знакомых звуках она открыла глаза. Тут же потянулась к кобуре, но пистолет исчез.

Только тогда она заметила, что кровать пуста.

После четвертого выстрела вся сцена предстала перед ее глазами так, будто она проводила съемку своим «рефлексом». Джеремия встает, вытаскивает у нее пистолет. Проходит мимо клетушки и укладывает наповал медсестер и врача ночной смены. Полицейский у входа слышит выстрелы. Пока он возится с электронным замком, Джеремия уже подскакивает к двери. Едва полицейский открывает ее, как Джеремия стреляет в упор.

Сандра побежала за ним: вдруг получится его задержать, хотя бы и без оружия. В этом не было смысла, но она в какой-то степени винила себя: поддалась усталости, потеряла бдительность. Но, может быть, ею двигало что-то еще.

Почему Джеремия оставил меня в живых?

В коридоре – никого. Сандра бросилась к выходу, но, пробегая мимо комнаты, где хранились лекарства, заметила его там. Джеремия стоял и смотрел на нее с гадкой улыбочкой. Она растерялась. А Джеремия наставил на нее пистолет и бросил ей наручники: