Потерянные души

Никто постарался закрыться от этого голоса. Но он не мог забыть музыку криков, которая захлебнулась в тихих испуганных всхлипах боли и умолкла уже навсегда. Ему снилось, что он стоит у какой-то пересохшей колонки, у влажной бетонной трубы, забитой сорной травой и придорожным мусором. Была глухая ночь, рядом не было ни единого фонаря, но Никто видел и в темноте. Что это было? Обострение восприятия под действием кислоты, или в нем вдруг открылись таланты, о которых он даже не подозревал? На плече он держал чье-то обмякшее тело, все перепачканное в крови, с кожей, которая стала ещё бледнее, чем раньше.

- Оставь его здесь, - сказал Зиллах, и Никто запихал тело подальше в трубу. Уже уходя, он оглянулся и увидел прядь белых волос, выбивавшихся из-под синей банданы. Прядь, пропитанную алой кровью... и на мгновение Никто застыл, пораженный. То, что случилось... это было чудовищно. Не то, что случилось, - поправил его голос, шепчуший в голове, - а то, что ты сделал. Кровь уже никогда не смоется с этих белых волос. Разве что только дождем или брызгами от проезжающих мимо машин. Теперь уже никто не вымоет эти волосы душистым шампунем и не просушит их феном. Может, какое-то время они будут расти - черные корни будут медленно прорастать сквозь холодную восковую кожу. А потом. они отделятся от черепа и повылезут прядь за прядью - мертвые, как и сам Лейн.

Но это был только сон. Конечно же, сон. Потому что иначе...

- О Господи, - прошептал он, и его передернуло.

- Кто? - Молоха склонился над ним с искренне озадаченным видом. Ты помнишь, как мы разделали твоего друга, или у тебя просто похмелье? Глаза Молохи, густо подведенные черным карандашом, поблескивали в полумраке. Его дыхание пахло чем-то сладким. Это был запах из детства. Печенье с шоколадом.

- Что-то не так, малыш? - спросил Твиг с переднего сиденья.

Никто не ответил. Он сел на диване, обнял Молоху за шею и уткнулся лицом в его черный пиджак. Ткань пахла потом и сладостями, сексом и... кровью. Кровью Лейна. Никто подумал, что, наверное, он тоже весь выпачкан в этой крови: она у него на плаще, на коже, на волосах. Потому что это был никакой не сон. Все это было на самом деле. Он убил Лейна, перегрыз ему горло зубами. Ему помогли - да. Но убил Лейна все-таки он.

Они настоящие вампиры, - подумал он. - И вчера ночью ты сам подписался на жизнь в крови и убийствах. Теперь тебе уже не вернуться в мир света. Твое время отныне - ночь. - И он ответил себе: - Ну и ладно. Все что угодно, лишь бы не быть одному.

- Вроде приехали, - сказал Молоха, осторожно укладывая Никто на диван. - Да, Твиг?

- Ага. Улица Погорелой Церкви, 14. Потерянная Миля. Все как заказывали.

Потолок вагончика выгнулся и пошел рябью. Никто с трудом сфокусировал взгляд. Молоха и Твиг склонились над ним. Их осунувшиеся лица были испачканы кровью. Они улыбались. Они ждали, что будет делать Никто.

А где Зиллах? Он спал на диване - тут, совсем рядом. Его голова лежала на плаще Никто. Разноцветные пряди волос струились по черной ткани.

- Если хочешь, мы можем пойти с тобой, - сказал Молоха. - Нам нравятся музыканты.

- Нам нравишься ты. - Твиг облизал губы. - Мы нечасто встречаем таких, как ты. Которые пьют.

Никто встал на колени и посмотрел в окно. Он увидел маленький деревянный дом посреди высоких деревьев чуть в стороне от дороги. К дому вела гравиевая подъездная дорожка. Интересно, а Дух сейчас дома? Спит он сейчас или нет? Перед глазами все поплыло, и Никто вдруг с удивлением осознал, что даже тусклый свет раннего вечера режет ему глаза. Зрачки ощущались какими-то рыхлыми.

Молоха включил магнитофон. "Bauhaus", "Мученические стигматы". Зиллах открыл глаза: сначала один, потом второй. Провел рукой по волосам. Зевнул и потянулся, как кошка. Потом он взглянул на Никто, и его глаза загорелись зеленым огнем. Он сел, привлек Никто к себе и поцеловал его в губы.

Губы Зиллаха были кисло-сладкими, как вино, а его слюна была на вкус как свежая кровь. Никто проглотил эту слюну., и она придала ему сил, как кровавый коктейль из бутылки. В этой слюне было все. Вкус крови, слюны и спермы, бесшабашное пьянство и долгие, волшебные ночи и дни. Все. Никто по-прежнему хотелось пообщаться с "Потерянными душами?" - он проделал такой долгий путь, - но он больше уже не тосковал по семье. Ему уже не хотелось представлять себе, что Стив с Духом - это его потерянные братья. Теперь у него есть семья; он выбрал их, их ночной мир.

- Да. Пойдемте все вместе. - Только теперь Никто почувствовал, что он стал с ними на равных, и ему показалось, что Зиллах улыбнулся ему с одобрением.

Ему было так хорошо! Он чувствовал себя сильным и уверенным. А ещё он пытался представить, что будет, когда они все войдут в дом.