Потерянные души

— Какой-то умник подбросил мирянам мысль, что помощь, ока-занная будущим новообращенным, не является преступлением против веры и бога, а как раз наоборот…

— Да уж, — Влад, довольный, хмыкнул. Собственно, именно предво-дитель проповедников должен был возглавить борьбу с вероотсупни-ками. "Выходит, старина, ты тоже ошибаешься, — его губы скривились в усмешке. — Что, думал, с помощью принявших покаяние тебе будет легко разобраться с этой задачкой, и потому перетасовал колоду, взвалив всю грязную работу на меня, а себе взяв то, что почище да попроще? И перехитрил сам себя". — В интересном же он сейчас поло-жении: знает всех вероотступников, кое-кого уже заточил в подземелья, а сделать с ними ничего не может, — он рассмеялся. "Какой же Сол все-таки чистюля! Меня подобные рассуждения никогда бы не ос-тановили. В конце концов, если ему так нужно оправдание, сказал бы, что эти грешники помогали и тем колдунам, которые выступили против нас. Кто бы стал разбираться?"

— Ты не дал мне договорить, — монах недовольно поморщился. — Ра-зумеется, он собирался их казнить. Но ему намекнули, что ничего хорошего из этого не выйдет. Очень возможно, что несчастных соч-тут мучениками и тогда…

— Ясно. После великодушия, проявленного конклавом по отноше-нию к колдунам, люди ждут того же и для себя, — ему не терпелось поскорее добраться до сути и потому он перебил очередной раз впавшего в рассуждения Стантина. — И что же он придумал? Что он решил предпринять?

Монах нахмурился, но, никак иначе не показывая своего недо-вольства, ответил:

— Ничего.

— Ничего? — удивленный, Влад взглянул на Стантина. — Я не понимая тебя.

— Он думает, что, в сложившейся ситуации, наилучшим было бы простить их, наложить мягкую епитимью и вернуть в лоно матери-церкви. Представляешь, насколько прощенные будут благодарны ему?

— Но ведь это подорвет устои…

— Вовсе нет, — поспешил возразить Стантин. — Прощение не может быть опасным, когда, в отсутствие колдунов, более никто не сможет повторить этот грех. Зато сколько это принесет пользы, показав ми-лость конклава! Воистину, в глазах мирян это ста-нет свидетельством конца черных времен противостояния и начала эпохи мира и благоденствия.

— Может быть, задумка и не лишена смысла — для вероотступников нет оков прочнее благодарности…

— Однако есть маленькая проблема: все это осуществимо только в том случае, если с колдунами будет покончено раз и навсегда.

— Что ж, во всяком случае, теперь я хотя бы понимаю, что здесь было нужно Солу. Он хотел убедиться, что я всерьез возьмусь за борьбу с колдунами. В этом деле мы союзники и я не собираюсь давать детям черных богов поблажки только для того, чтобы сор-вать планы Сола.

— Ты ведь понимаешь, что в сложившихся условиях тебе менее всего выгодна эта победа?

— Я могу потерять куда больше, чем приобрести. Но это ничего не меняет: колдуны — извечные враги церкви. Без победы над ними не будет будущего. Я не стану использовать их для дости-жения своей цели… Даже осознавая, что потом очень пожалею об этом.

— Странно, — монах взглянул на него с удивлением. — Если чест-но, я менее всего ожидал услышать от тебя нечто подобное.

— Вместе с тем, — продолжал проповедник, — у меня совсем нет уве-ренности, что я добьюсь победы. Воины, конечно, дураки и безбожни-ки, но уж в своем ремесле они понимают побольше меня. Будь это деревня вероотступников, я смог бы их вернуть на путь истин-ный. Мне бы ничего не стоило убедил их в чем угодно, даже заставить подпа-лить собственные дома. С колдунами же все иначе. Тут мое слово бессильно.

— Но тебе придется постараться, — по тому, как собрался Стантин, как настороженно замерцали его глаза, Влад понял, что они подошли к самому главному во всем этом затянувшемся разговоре, — чтобы ему не пришлось доделывать твою работу, — добавил он, глядя в сторону.

— Что может сделать секретарь конклава там, где окажутся бес-полезны воины и проповедники?

— Он может воспользоваться услугами Потерянных душ.

— Прежде колдуны без особых усилий справлялись с этими приз-раками, — однако, проповедник задумался. Было во всем этом нечто такое, что не просто вызывало противодействие в душе священника, но заставляло ее трепетать в непонятном предчувствии беды.

— Это было раньше, — стараясь не встречаться взглядом с собеседником, продолжал монах. — Видишь ли, пресвитер с секретарем кое-что скрывают про запас…уж не знаю на какой там черный день… Я сам узнал совершенно случайно и лишь недавно…

— Ну что там? Говори! Не тяни, богом прошу!

— Ты помнишь, на обряде покаяния колдуны отказались от своего волшебного дара? Совершенно добровольно, заметь… Они отдали, кто-то взял…