Потерянные души

К главному коллектору сходились трубы поменьше. Намми не всегда мог их разглядеть, но слышал эхо шагов, уходившее вправо или влево, когда они проходили мимо такой трубы. А если мистер Лисс выбирал именно этот момент для того, чтобы выругать темноту, его слова, приглушенные и пугающие, уносились в другую часть города.

Иногда, если Намми оказывался в ливневом коллекторе один, у него возникало ощущение, что здесь что-то живет, – что-то, не кто-то – но он не хотел знать, что это могло быть, не хотел выяснять. Когда чувство это было особенно сильным, он неделями не подходил к ливневому коллектору.

Несколько раз, захватив с собой фонарик, он видел крысу – однажды дохлую, трижды живую. Никогда больше одной, никогда стаю. И если Намми видел живую крысу, она в испуге от чего-то убегала, точно – не от него.

В течение двух последних недель дождя не было, так что шли они по совершенно сухому коллектору. И пахло в нем исключительно бетоном.

– И не вздумай убежать от меня, – в какой уж раз повторил мистер Лисс, идущий следом за Намми.

– Нет, сэр.

– У меня нюх ищейки.

– Как вы это уже говорили.

– Я найду тебя по запаху.

– Я знаю.

– И вырву тебе кишки.

– Я бы никогда не оставил вас здесь.

– Обмотаю тебе шею твоими же кишками и задушу. Тебе это понравится, Персиковое варенье?

– Нет.

– Я это уже проделывал и сделаю снова. Я не живу по правилам и не знаю жалости.

Намми слышал, как кто-то рассказывал о вечеринке жалости[13]. Он не знал, что такое вечеринка жалости, но, похоже, мистер Лисс на нее бы не пошел, если бы его и пригласили, потому что он не мог принести с собой жалость. Возможно, по этой причине он всегда был такой злой: хотел ходить на эти вечеринки, но не мог.

Намми жалел мистера Лисса.

Намми тоже никогда не приглашали на вечеринки, но его это не огорчало, потому что идти он и не хотел. Ему хотелось одного – оставаться дома с бабушкой. Теперь, когда бабушка ушла, Намми больше всего хотелось оставаться дома с его собакой, Норманом.

Конечно, это грустно, если ты хотел ходить на вечеринки и не мог. Намми всегда старался выбирать счастье, как его и учила бабушка, но так часто видел людей, которые грустили, и всегда их жалел.

Коллектор изгибался по широкой дуге, а когда они вновь вышли на прямой участок, то увидели впереди большой круг света.

Коллектор перекрывала решетка, преграждающая путь веткам и крупному мусору. Казалось, что она закреплена по всему периметру коллектора, но на самом деле она более всего напоминала монету, поставленную на торец. И если ты знал, где находится маленький рычаг, и надавливал на него, то решетка поворачивалась перпендикулярно к коллектору.

– Шарнирные петли, – кивнул мистер Лисс. – И кто тебе это показал?

– Никто. Сам однажды нашел.

Они вышли из коллектора в большой и неглубокий бетонный бассейн. Рабочие очистили его от мусора после последнего сильного дождя. Так что бетон сухо поблескивал под солнцем.

В бассейн упиралась асфальтовая дорога. Какое-то время они шагали по ней, вниз по склону, а потом свернули на поле и вышли к дому Намми со стороны двора.

– Неплохое местечко, – прокомментировал мистер Лисс. – Словно здесь живет долбаная Белоснежка с семью чертовыми гномиками.

– Нет, сэр. Только я и бабушка. А теперь я и Норман.

Намми поднял коврик, чтобы достать ключ.

– Ты всегда прячешь ключ под ковриком? – спросил мистер Лисс.

– Это секрет, – прошептал Намми.

– Тебе не случалось прийти домой и обнаружить, что твой дом вычищен от стены до стены?

– Нет, сэр, – Намми повернул ключ в замке. – Всю уборку я делаю сам.

– Уютно, – отметил мистер Лисс, когда они вошли на кухню.

– Бабушка любила уют, и я тоже люблю.

– И где эта собака, которой лучше не кусать меня?

Намми повел его в гостиную и указал на диван, где сидел Норман.

Стукнув ногой об пол, шлепнув себя по бедру, мистер Лисс рассмеялся. Когда он смеялся, хотелось бежать от него подальше.

– Это же не собака, идиот.

– Конечно, собака, – возразил Намми. – Он – очень хороший пес.

– Это набивной пес, вот кто он.

– Просто надо иметь хорошее воображение.

– Мозгов у тебя, будто у курицы. Если ты хочешь собаку, почему не завести настоящую?

– Бабушка сказала, что после ее ухода с настоящей собакой мне будет трудно. Я должен прибираться в доме, готовить еду, заботиться о себе, а это большая работа, даже без собаки.

Мистер Лисс снова рассмеялся, и Намми отступил он него на шаг.

Более злым, чем обычно, голосом, напомнившим Намми каркающий голос колдуньи из того фильма с котлом, мистер Лисс спросил: «Ты смог научить его каким-то трюкам? Он выглядит таким умным».

– Трюки он умеет делать лучше многих настоящих собак, – ответил Намми.

Чтобы доказать, что Норман особенный, и заставить старика пожалеть о том, что он рассмеялся, Намми прошел к дивану и сел рядом с собакой.

За одним из ушей Нормана находилась потайная кнопка. Когда Намми нажал на нее, пес произнес приятным, но чуть рычащим голосом: «Почеши мне животик».

– И ты, наверное, укладываешь его лапами вверх и полночи чешешь живот, – тут мистер Лисс принялся смеяться еще сильнее.