Потерянные души Уиллоубрука

— Прости, но не выйдет. Тебе придется оставаться на моем попечении, или я перед отъездом должен буду позвонить в социальную службу, чтобы тебе подыскали местечко на время расследования. Скорее всего, тебя сразу отправят в детский дом, так что лучше поехали со мной.

* * *

Ссутулившись на заднем сиденье за спиной сержанта Кларка, который вел «форд ЛТД» без опознавательных знаков, и молчаливого детектива Нолана, Сейдж смотрела на заметаемое снегом лобовое стекло. Дворники сновали туда-сюда с такой быстротой, что у нее чуть не закружилась голова. Было утро, но снаружи словно наступили сумерки; низкие облака на зимнем небе, казалось, цеплялись за землю. Ветер и снег когтили машину, толкая ее вдоль по дороге, точно пытаясь забраться внутрь. Отличный денек для возвращения в кошмар Уиллоубрука. Недоставало лишь грома и молний.

Нет. Не нужно так думать. Еще в полицейском участке Сейдж решила, что будет храброй. Она едет туда не как пациентка. Она свободна и психически здорова, и все теперь это знают. По крайней мере, она так надеялась.

Детектив Нолан сказал, что телефонный звонок как-то связан с делом Розмари, но сперва надо проверить факты. В глубине души Сейдж опасалась, что это какой-то трюк; что Нолан и доктор Болдуин придумали план, как снова засадить ее под замок. Подумаешь, еще одна потерянная душа в Уиллоубруке. Особенно если доктор Болдуин по-прежнему считает, что Сейдж замешана в убийствах и что она ненормальная. Запереть куда проще, чем доказывать ее виновность в суде.

Но ведь это нелепо. Нолан знает, что она невиновна. И Сейдж сама предпочла отправиться с ним, нежели с социальной службой. Хватит уже паранойи. И все же не оставляла мысль: может, еще не поздно попросить сержанта Кларка повернуть назад?

Они мчались по заснеженной однополосной дороге, и чем ближе подъезжали к главным воротам Уиллоубрука, тем больше Сейдж жалела, что не осталась в участке. Возможно, ей удалось бы смыться до появления социального работника. Она приоткрыла окно, впуская свежий воздух; ей казалось, что она задыхается. Через щелочку полетела снежная крупа и крошечными мокрыми пулями вонзилась ей в глаза и лоб. Она снова подняла окно.

— Ты там как? — спросил, не оборачиваясь, Нолан.

— Все хорошо, — солгала она.

И все будет хорошо, как только они снова уедут из Уиллоубрука. Как только найдут Уэйна и упекут его за решетку. За лобовым стеклом, подобно притихшему огромному животному, зияли обнесенные колоннами ворота главного входа, распахнув жадные пасти в ожидании следующей жертвы. Сержант Кларк сбавил скорость, остановился у сторожевой будки и опустил стекло машины. Охранник, щурясь от снега, шагнул им навстречу, показав жестом, чтобы проезжали.

Сержант Кларк закрыл окно и тронулся с места, заметив:

— Надо бы им тут охрану усилить.

— Это точно, — согласился Нолан. — Но, как и в любом государственном учреждении, тут, скорее всего, все упирается в финансы.

Сейдж наклонилась вперед, все больше нервничая:

— Зачем нам в больницу?

— Доктор Болдуин попросил встретиться с ним там, — объяснил Нолан.

Она съежилась на сиденье, чувствуя, как нарастает тревога. Миновав другой пустынный участок дороги, они въехали в парк с заснеженными деревьями и низким кустарником. Когда на другой стороне показалось первое кирпичное здание, Сейдж впилась ногтями в ладони. В жизни не подумала бы, что снова окажется на территории Уиллоубрука, по крайней мере не так скоро. И тем не менее она здесь.

Тут и там в окнах приземистых зданий горели дрожащие слабые огни, за грязным стеклом двигались тени — мертвенные силуэты, раскачивающиеся вперед-назад, из стороны в сторону, вверх-вниз, медленно и методично или быстро и яростно. Страдания и боль заключенных в этих мрачных стенах людей, забитых, испуганных, отчаявшихся и умирающих, были почти осязаемы, ложились камнем на душу, отзывались болью в животе.

Из ветра и снега, словно корабль, выплыл административный корпус: темное массивное строение с черными окнами; наружные огни сияли призрачным предостережением. Здание казалось заброшенным.

Детектив Нолан заговорил, и Сейдж вздрогнула.

— Насколько я понимаю, территория занимает три сотни акров, — сказал он сержанту Кларку. — Так что до больницы, похоже, еще довольно далеко.

Миновав административный корпус, они проехали другие корпуса по обеим сторонам дороги — очередная тысяча тусклых окон и движущихся теней, еще тысяча миль кирпичных стен, скрывающих грязь, насилие, запустение, страдания и смерть. Сейдж еще не попадала в такую глубь территории; при виде мелькающих один за другим домов она снова подумала о концлагере с рядами одинаковых бараков. Слышать цифры — это одно, а увидеть здания своими глазами — совсем другое. Она и не представляла, что их так много.

Когда они подъехали к больнице — другому внушительному сооружению с таким же количеством этажей и флигелей, как и в административном корпусе, — Нолан велел сержанту Кларку припарковаться позади.

— Болдуин просил, чтобы мы вошли через черный ход.

— Что за черт? — не понял Кларк. — С чего такая таинственность?