Потерянные души Уиллоубрука

— Ничего не происходит, кроме того, что вы предпочитаете верить не мне, а Эдди. И если я с кем и буду говорить, то уж явно не с вами.

Он раздраженно фыркнул.

— Это мы еще посмотрим.

Наконец спустя несколько минут, показавшихся Сейдж самыми длинными в жизни, раздался стук в дверь. Доктор Болдуин открыл, впустив запыхавшегося и растрепанного Нолана.

Прошу прощения, — сказал он. — У Айрис сегодня выходной. Хозяин «Топ хэт» говорит, что она уехала из города на пару дней.

Сейдж показалось, что ее ударили в грудь кувалдой. Только Айрис, и никто другой, могла подтвердить ее рассказ.

Нолан обратился к доктору Болдуину:

— Я позвоню в социальную службу, чтобы ее куда-нибудь пристроили на время.

— При всем уважении, детектив, — уперся доктор Болдуин, — психическое истощение я могу распознать с первого взгляда. Правильнее позволить мисс Уинтерз получить здесь необходимую помощь. Таким образом вы убьете двух зайцев, предоставив ей пристанище, пока вы проверяете показания.

— Нету меня никакого психического истощения, — возразила Сейдж, дрожа от гнева и страха. — Я просто расстроена, потому что Эдди врет, а вы мне не верите.

Детектив виновато взглянул на нее.

— Возможно, доктор Болдуин прав и вам лучше остаться здесь. Хотя бы на одну ночь. Тогда у социальной службы будет больше возможностей подыскать временную семью, вместо того чтобы запихивать вас в приют.

— Нет! — выкрикнула Сейдж. — Я не останусь! — Она вскочила, бросилась к двери и начала дергать ручку и колотить в створку обоими кулаками. — Выпустите меня! Пожалуйста, кто-нибудь!

Сильные руки оттащили ее от двери, развернули. Детектив Нолан обхватил ее и стиснул так, что она едва могла дышать. Сейдж пыталась вырываться, но тщетно.

— Успокойся, — прошептал он ей на ухо. — Ты ведешь себя как ненормальная и делаешь только хуже. Я хочу тебе верить и хочу помочь, но ты должна собраться с духом и выслушать меня, идет?

Она кивнула, и он отпустил ее, но продолжал держать за руки, словно опасаясь, что Сейдж упадет. Она откинула волосы с лица и подавила рыдания; плечи у нее вздрагивали.

— В квартиру возвращаться нельзя, — объяснил Нолан. — Это место преступления. И я уже сказал, что мы не можем оставить тебя на улице. Знаю, это неприятно, но сейчас тебе лучше остаться здесь. Я узнаю, куда уехала Айрис, и позвоню ей сам. И как только твоя история насчет закусочной подтвердится, я сам приеду и заберу тебя отсюда, что бы ни говорил доктор Болдуин. Договорились?

— Нет! — прорыдала она. — Вы же сами видите, какая тут жуть. Не позволяйте им снова запереть меня!

Нолан покачал головой.

— Прости, но на данный момент это самое верное решение.

Она застонала и закрыла глаза. Затем колени у нее подогнулись, она осела на пол, и все вокруг стало черным.

Глава двадцать четвертая

Сначала Сейдж смутно почувствовала жесткую ткань под щекой и сильный, едкий запах чистящего средства и хлорки. Затем поняла, что ее трясет, хотя она лежала под одеялом полностью одетая, за исключением зимних ботинок. Она повернула голову и раскрыла глаза. Над головой висела полоска люминесцентного света: яркая белая линия на фоне выложенного плитками потолка.

Затем она вспомнила возвращение в Уиллоубрук. Паника стиснула ей грудь, выдавив воздух из легких. Ахнув, Сейдж села. Неужели доктор Болдуин снова запер ее? Это шестой блок? Она огляделась: никаких других пациентов. В комнате вообще не было мебели, лишь железная кровать под нею. Это не палата, но что? И сколько времени Сейдж пробыла без сознания? В зарешеченном окне виднелось темное небо. По крайней мере, в этот раз ее не стянули ремнями. Она встала и толкнула стальную дверь. Закрыто. Сейдж принялась стучать.

— Эй! — закричала она. — Есть тут кто-нибудь?

С той стороны не доносилось ни звука.

Она подошла к окну и выглянула наружу. За плывущими по небу серыми тучами висела полная луна, круглая и бледная. Несколькими этажами ниже бесконечным одеялом простирался заснеженный Уиллоубрук; белизну нарушали лишь случайный фонарь, темные купы голых деревьев и зловещие громады жилых корпусов. Вдалеке поблескивали городские огни Стейтен-Айленда, холодные и отстраненные, белые, как лед, и недосягаемые, как небесные звезды.

Она ударила кулаком по толстому стеклу, к которому прижималась лбом, и закрыла полные слез глаза. Зачем она вернулась сюда? Зачем поверила детективу Нолану? Ясно было лишь одно: при новой встрече с доктором Болдуином придется солгать и сказать, что она ошиблась насчет Эдди. Он никогда не был в ее квартире, не спал на диване. Что угодно, лишь бы выбраться отсюда.

Если только она снова увидит доктора Болдуина.