Они свернули на парковку перед закусочной. Сейдж выпрямилась и уставилась поверх приборной панели, пытаясь заглянуть в передние окна. Они с подругами обычно заваливались в «Топ хэт» после ночных загулов. Но, как правило, это случалось около трех часов ночи, так что для веселого народа было еще сравнительно рано. К ее облегчению, ни толп ночных гуляк в кабинках, ни пропащих ребятишек в дверях не наблюдалось. Лишь неоновые вывески мигали в широких окнах.
Припарковав «мустанг», Эдди последовал за Сейдж через усыпанную гравием площадку и опередил ее, чтобы открыть дверь. Их тут же окутало крепкими ароматами кофе и блинов, а официантка, вытиравшая автомат с газировкой, подняла голову. Это была Айрис, одна из двух подавальщиц, обычно работавших в ночную смену. Моргая от яркого люминесцентного света, Сейдж стала высматривать местечко получше. Народу не было, лишь немолодой мужчина у стойки ел яблочный пирог с мороженым. Она прошла в дальний конец закусочной и уселась, чувствуя, как трясутся колени — от волнения или от озноба, она и сама не знала. Надо надеяться, что после еды ей полегчает. Эдди сел напротив и вытащил меню из-под металлической салфетницы. Сейдж сделала то же самое.
Подошла Айрис с кофейником и чашками.
— Привет, — сказала она. — Вам обоим кофе?
— Конечно, — ответил Эдди. — Спасибо.
— Мне апельсиновый… В смысле, мне молока, — поправилась Сейдж. Только кофеина ей сейчас не хватало, а к апельсиновому соку она в жизни больше не притронется.
Айрис налила кофе в чашку Эдди, затем улыбнулась Сейдж.
— Это твой двоюродный брат? — спросила она.
Сейдж нахмурилась:
— В смысле?
— Я просто подумала, что этот симпатичный молодой человек твой кузен, — пояснила Айрис. — Прикинула, что вы с ним и тетей вместе вернулись с Лонг-Айленда немного погостить. Поддержать тебя и все такое.
У Сейдж разгорелись щеки. Похоже, эту байку Алан растрепал всем.
— Кто тебе это сказал? И почему мне нужна поддержка?
Покраснев, Айрис отвела глаза.
— Никто, — тихо сказала она. — Просто слышала, как твои подруги здесь обсуждали, почему ты не отвечаешь на звонки. Мол, отчим отослал тебя из-за нервного расстройства… в смысле тебе нужно время примириться с правдой о сестре.
— А можно нам уже сделать заказ? — вмешался Эдди с заметным раздражением.
— Конечно, — спохватилась Айрис. — Прошу прощения. — Она поставила кофейник на стол и вытащила из передника блокнот. — Чего желаете?
Они заказали блины с сиропом, и Айрис ушла, прихватив кофейник. Сейдж, которую снова прошиб пот, расстегнула куртку и вынула руки из рукавов.
— Слыхал? — сказала она. — Говорю же, Алану на меня наплевать. Так обрадовался, что я пропала, что начал врать всем подряд, будто у меня нервный срыв. До чего докатился, ублюдок! — Ее глаза налились слезами. — Как же я его ненавижу.
— Попробуй не думать об этом сейчас, — предложил Эдди — Все поймут, какой он гад, когда всплывет правда. Во всех газетах напишут о том, что случилось с твоей сестрой, а ты расскажешь и о поведении отчима. Он был дома, когда ты пришла?
Сейдж вытерла глаза, не желая, чтобы Айрис видела ее плачущей.
— Нет, слава богу. И надеюсь, я успею свалить оттуда, прежде чем он явится.
— Я тебя понимаю. Он показался мне редкостным козлом.
Она нахмурилась, смутившись.
— Ты же вроде с ним ни разу не виделся?
Придвинув к себе сахарницу, Эдди насыпал в кофе три полные ложки.
— Нет, но человек, игнорирующий записки и звонки, просто не может не быть козлом.
— Пожалуй.
— Значит, надеешься свалить, прежде чем он явится. — Эдди положил ложку и отпил кофе. — Так и знал, что ты собираешься сбежать. И куда подашься?
Черт. Она разболталась.
— Пока не знаю. Наверное, поживу у подруги, пока не свяжусь с родным отцом.
— В общем, если тебя нужно куда-нибудь подбросить, только скажи. — Он полез в карман куртки и вытащил вырезку из газеты. — Помнишь, я тебе говорил, как друга моего дяди уволили, после того как рассказал родителям об условиях, в которых дети живут в Уиллоубруке?
Она кивнула.
Эдди развернул вырезку и протянул ей через стол:
— Ну так вот смотри.
Это была статья из «Нью-Йорк таймс». Сейдж взяла ее и начала читать.