Потерянные и забытые воспоминания

— Самое главное — чтобы ты сама этого хотела. Чтобы ты была уверена в том, что это решение принесет тебе счастье.

— Я уверена, что принесет. Потому что мне очень плохо и одиноко без тебя. — Анна нежно гладит Даниэля по щеке и тихо шмыгает носом. — Ты нужен мне, Даниэль. Нужен намного больше, чем раньше. Пожалуйста, не бросай меня… Останься… Прошу тебя… Я… Я не знаю, что буду делать, если ты бросишь меня. Наверное, сойду с ума… Правда. Сойду.

— Пока ты сама не попросишь меня бросить тебя, я ни за что не сделаю это по своей воле, — с легкой улыбкой достаточно уверенно заявляет Даниэль. — Я не намерен бросать ту, которую безумно люблю. Однако… Даже если мы бы и расстались, ты бы всегда могла на меня рассчитывать. Я всегда буду рядом с тобой, чтобы сделать все, что ты хочешь. Независимо от того, встречаемся мы или нет, дружим или враждуем…

— Я знаю. Но я мечтаю о том, чтобы мы были не просто друзьями или знакомыми. Меня это не устраивает. Я хочу, чтобы мы встречались. Были парой. Были вместе.

— Я тоже, — дружелюбно произносит Даниэль. — Я тоже хочу, чтобы мы были вместе.

— Я готова дать тебе второй шанс стать для меня достойным мужчиной. И я не сомневаюсь, что ты точно воспользуешься им.

— Воспользуюсь на все сто процентов. Или даже двести.

Анна скромно улыбается и на пару секунд опускает взгляд вниз, но потом снова переводит взгляд на Даниэля и запускает пальцы в его волосы на макушке и затылке, пока тот просто с более широкой улыбкой смотрит на нее и ни на секунду отводит от нее свой взгляд. Несколько секунд девушка терпеливо ожидает проявления каких-либо знаков внимания от мужчины и заметно расстраивается, что он не спешит этого делать. Не потому, что не хочет. А потому что просто боится давать волю рукам после полученной от нее пощечины. В какой-то момент Анна немного отстраняется от Даниэля и слегка хмурится, видя, насколько он напряжен и взволнован.

— Эй, почему ты такой испуганный? — удивляется Анна, нежно гладя Даниэля по щеке. — Сидишь такой бледный, как будто я собралась тебя дубасить!

— Э-э-э, я? — неуверенно произносит Даниэль, широко распахнув глаза.

— К тому же, за все это время ты ни разу не прикоснулся ко мне даже пальцем. И боишься подсесть ко мне поближе.

— Э-э-э… Ну… Я…

— В чем дело? Почему ты боишься ко мне прикоснуться?

— Э-э-э… — запинается Даниэль, почесывая кончик носа. — Я… Э-э-э… Просто… Ну понимаешь… Как бы это объяснить…

— Да не бойся ты, господи! — скромно улыбается Анна. — Такое впечатление, что с тобой сидит ужасный и опасный человек, который тебе угрожает. Это же я, Даниэль. Я, Анна.

— Я знаю, но…

— Неужели я так сильно пугаю тебя, что ты буквально боишься пошевелиться?

— Нет-нет, дело вовсе не в этом. Просто… — Даниэль нервно сглатывает, пока его глаза бегают из стороны в сторону. — Ты, наверное, будешь смеяться, когда я скажу тебе…

— Прости, но я тебя не понимаю.

— Просто… — Даниэль медленно принимает лежачее положение и уставляет свой взгляд на небо со согнутыми в коленях ногами. — Я просто вспоминаю о той пощечине, которую ты дала мне в тот день, когда мы поцеловались в больнице…

— Пощечине? Значит, ты боишься, что я снова дам тебе пощечину?

— Ну понимаешь… Э-э-э… Я бы… Больше не хотел испытывать чего-то подобного и… После того дня я запретил себе распускать руки и… Проявлять инициативу. Даже при огромнейшем желании хотя бы просто погладить твое плечо или руку. А про поцелуи я вообще молчу.

— Ты серьезно? — по-доброму усмехается Анна. — Ты боишься меня только из-за этого?

— Не боюсь. Но я поклялся, что больше не прикоснусь к тебе.

— Господи… Неужели ты и правда думаешь, что я ударю тебя, если сама до смерти хочу поцеловать или обнять?

— Согласись, неприятно получать пощечины от того, кого безумно любишь.

— Да, я понимаю, но…

— Мне хотелось сквозь землю провалиться от стыда, когда ты это сделала. И хорошо, что вокруг никого не было. Ведь получить пощечину от любимой девушки на глазах посторонних людей — это еще «лучше», чем получить ее тогда, когда никого рядом нет.

— О, боже мой, Даниэль… — со смешком качает головой Анна. — Да чего же ты глупенький!

— Тебе смешно? — удивляется Даниэль. — Ты смеешься над моей проблемой?

— Нет-нет, я не смеюсь. Просто… Какой смысл бояться, если я говорю тебе, что хочу вернуться к тебе, обнять, целовать и прижаться к тебе как можно ближе?

— Поверь, сейчас я умираю от желания обнять и поцеловать тебя. Знаешь, как мне не хватало этого все время! Я уже так привык к твоим ласкам, что не могу жить без них. Пока я не имел возможности обнимать и целовать тебя, все эти дни были прожиты зря.

— Ну и в чем проблема?

— Просто я не хочу показаться навязчивым и бессовестным маньяком, который лишь хочет осуществить свои желания, но не задумывается о том, хочет ли того девушка.

— А разве я сказала, что не хочу этого?

— Нет, но…

— Слушай, Перкинс, а если я начну откровенно предлагать тебе себя, то ты тоже будешь уверен в том, что не хочу этого? Если начну раздеваться и оставлю тебя без одежды!