– «Убийство актрисы в Мейфэре[17]
, – прочитал я заголовок. – Ранним субботним утром двадцать второго числа трагически оборвалась жизнь молодой, подающей надежды актрисы мисс Харриет Перкинс. Убийство произошло неподалеку от Гайд-парка. Несчастная была изнасилована и задушена. Полураздетый труп актрисы был обнаружен на пустыре рядом с Граунд-стрит рабочими, которые как раз шли заступать на утреннюю смену. За последние пять недель это уже третье убийство подобного рода, и полиция склонна считать, что все женщины пали жертвой одного и того же убийцы. В коммюнике, опубликованном Скотленд-Ярдом, инспектор Лестрейд заявил, что следствие взяло след и вскоре злодей будет пойман. Вместе с тем, вплоть до задержания преступника, инспектор попросил всех женщин оставаться начеку и соблюдать меры предосторожности. В частности, с наступлением сумерек нашим читательницам лучше воздержаться от прогулок на улице. В том случае, если это невозможно, желательно находиться в сопровождении мужчины или крупной сторожевой собаки. В связи с недавними трагическими событиями сообщается о наметившемся росте продаж полицейских свистков и длинных шпилек…»– Что-то мне не верится, что убийцу удастся одолеть полицейским свистком и шпилькой, – усмехнулся Холмс.
Я было открыл рот, чтобы ответить, но тут раздался звонок в дверь. Вскоре вошла миссис Хадсон, которая представила нашу гостью – мисс Молли Райт.
Я всегда испытываю некоторые затруднения с определением истинного возраста женщин, поскольку представительны прекрасного пола прилагают все усилия, чтобы его скрыть. Может, мисс Райт едва исполнилось двадцать пять лет, но я вполне допускаю, что она уже перешагнула тридцатилетний рубеж. На ней было коричневое пальто с меховым воротником и шляпка, крепившаяся к русым волосам той самой длинной шпилькой, о которой писали в газетной статье. Наша гостья выглядела достаточно привлекательной, но все портили бледность и тревожное выражение лица. Мисс Райт нервно перебирала складки сумочки.
– Прошу вас, дорогуша, успокойтесь, – промолвил Холмс, усаживая ее в кресло. – Вы среди друзей. Это – мой коллега, доктор Уотсон, от которого у меня нет секретов. А теперь скажите, пожалуйста, с чем вы к нам пришли и чем мы вам можем помочь?
Девушка смерила моего друга изучающим взглядом, будто прикидывала, действительно ли он способен прийти ей на выручку. Увиденное, по всей видимости, удовлетворило гостью, поскольку она произнесла:
– Мистер Холмс, нам нужна ваша помощь. И если то, что мне говорили о вас, правда и вы человек чести, вы непременно нам поможете, даже ценой предательства человека вашего круга, из высшего общества.
– Дайте догадаюсь, – прищурился Холмс. – Вы, часом, не подруга Харриет Перкинс?
– Как, во имя всего святого, вы это узнали? – пораженно воззрилась на него девушка.
– Лишь цепочка умозаключений, – пожал плечами Холмс. – Вы актриса, она была актрисой, вот я и предположил, что вы могли друг друга знать.
– Но откуда вам было знать, что я актриса? – возразила мисс Райт.
– У вас на шее остался след от грима, а в сумочке, похоже, сценарий пьесы.
– Браво, мистер Холмс, – склонила голову девушка, – вы совершенно правы. Я как раз из театра – мы репетировали новую постановку.
– Судьба актера изменчива, она подвержена взлетам и падениям. Прошу вас, не обижайтесь, но я изменю себе, если не предположу, что время от времени вам приходится изыскивать дополнительные источники дохода. Я прав?
– Вы весьма бесцеремонны, мистер Холмс, – вспыхнула гостья.
– Смею вас заверить, что мой вопрос более чем уместен.
– А мне нечего стыдиться, – вскинула подбородок мисс Райт, глядя Холмсу прямо в глаза. – Мои клиенты – точно такие же джентльмены, как и вы, и жизнь их была бы куда скучнее без меня и мне подобных.
Холмс успокаивающе поднял руки:
– Мисс Райт, вы меня неправильно поняли. Я не собирался вас ни в чем упрекать. Я просто пытаюсь понять, связывает ли вас что-нибудь с жертвами Душителя. Исходя из того, что все три убитые ночью женщины находились в одиночестве на улице, разве не резонно предположить, что у них тоже имелись дополнительные источники дохода?
– Имелись, – кивнула девушка. – С двумя из трех жертв я была знакома.
– Вы хорошо их знали?
Гостья снова кивнула, но не ответила. Я видел, что в глазах у Молли стоят слезы и она вот-вот разрыдается. Наконец девушка взяла себя в руки и произнесла:
– Хатти была моей лучшей подругой. А теперь из-за этого изверга малышка Эмили осталась сиротой.
– Так значит, у Харриет Перкинс была дочка? – спросил я.
Мисс Райт кивнула, и тут словно плотину прорвало – бедняжка горько расплакалась:
– Эмили такая чудесная, очаровательная девчушка… Она была настоящим счастьем для Хатти. Я буду любить ее и растить как собственную дочь, но я хочу, чтобы гад, который убил нашу дорогую Хатти, окончил свою жизнь на виселице!
– В газетах пишут, что Лестрейд и так со дня на день схватит убийцу. Зачем же вы пришли ко мне?
– Схватит он, как же! Держите карман шире, – презрительно фыркнула Молли.
– Скажите, а почему вы настроены столь скептично?