Потерянные в прямом эфире

— Мне просто надо отвлечься и не думать об этом… Эй! — почти взвизгнула она, что прозвучало крайне комично, ведь пищать она пыталась шёпотом. — Что ты делаешь?!

— Отвлекаю тебя.

Мои пальцы скользили по её икре, едва касаясь кожи. Не то чтобы это было правильно, но идея родилась спонтанно и устоять перед ней я не смог.

— Мне мама так в детстве делала, когда я ударялся или набивал очередную шишку. Гладила и забалтывала.

— Успокоил, — нервно усмехнулась она. — Надеюсь, это не тот случай, когда волк, попадая в капкан, вынужден отгрызать себе лапу.

— Надейся, — хищно улыбнулся я, намекая на то, что ещё неясно, кто тут волк, и чуть сильнее сжал её ногу.

Леся закатила глаза, а я хмыкнул.

Нам было легко друг с другом. Чёрт его дери, нам всё ещё было легко, несмотря на все волнения, обиды, смущение. И от этого становилось тоскливо, словно у нас когда-то был шанс на светлое будущее, но оно так и не случилось с нами.

— Игорь, — вдруг шепнула она. — Спасибо тебе… за всё. Я знаю, что тебе не просто принимать моё появление, но я обещаю, что сделаю всё возможное…

— Тс-с-с, — оборвал я Олесю. — Ты мне ничего не должна. В первую очередь ты должна поговорить об этом с Арсением, ты здесь ради него, поэтому будет лучше, если ты с ним расставишь все точки над «i».

Она понимающе кивнула головой, но отчего-то мне показалось, что её лицо погрустнело, хотя в полумраке было не разобрать. Меня же теперь не покидало ощущение, что я сказал или сделал что-то не то… Даже спросить хотел, но Олеся сама сказала:

— Да, ты прав. Я завтра постараюсь поговорить с Арсением о сложившейся ситуации. А теперь давай спать.

И, мягко выдернув свою ногу из моих пальцев, она повернулась ко мне спиной.

Выругавшись про себя, я проделал тот же самый трюк, перекатившись на другой бок и почти сразу же провалившись в сон.

***

Утро настало как-то совсем неожиданно. Может быть, потому, что проснулся я не из-за привычного сигнала будильника, а от ощущения того, что на меня кто-то смотрит.

Открыв глаза, я обнаружил хмурого сына, стоявшего в дверях и настороженно рассматривающего меня.

Поначалу не понял, что не так, и лишь потом сообразил, что моими сегодняшними соседями по кровати были Олеся и собака, которые продолжали спать мирным сном.

— Это не то, что ты думаешь, — произнёс одними губами, дабы не разбудить дам на соседней подушке.

— Ну-ну, — пробурчал сын, скрестив руки на груди.

***

Олеся

Разбудил меня звонок телефона, беспардонно ворвавшийся в моё сознание. С трудом нащупав сотовый где-то сбоку и не разлепляя глаза, я пробормотала в трубку что-то нечленораздельное.

— Ты вообще где?! — грозно поинтересовалась Соня.

Слабо соображая, что происходит, рассеянно села на постели, с удивлением обнаружив себя в комнате Ключевского. События вчерашнего дня отозвались ноющей болью в стопе, к счастью, уже не такой острой, как ночью. Впрочем, о самой ночи лучше было не вспоминать, иначе я могла смело идти и топиться в ванной то ли от стыда, то ли от безысходности.

— Бодрова, я тебя спрашиваю, ты время видела? — вырвала меня из пучин самобичевания недовольная Липина.

Электронные часы на комоде показывали начало десятого.

— Только не говори, что сегодня…

— Не скажу. Просто потому, что съёмка у тебя не сегодня, а через полтора часа!

Я выдала что-то нечленораздельное и подскочила на ноги, о чём почти тут же пожалела. Стопа же.

Пока Липина выговаривала мне свою длительную отповедь, а я скакала и тихо скулила, выяснилось, что в квартире больше никого не было. Игорь с Арсением, как и полагалось нормальным людям, придерживающимся определенного распорядка дня, уехали по своим делам: один — в школу, другой — на работу. Я же, погружённая в сумбур собственной жизни, умудрилась проспать всё на свете.

Наконец-то Соне надоело заниматься воспитанием, к тому моменту я уже доскакала до ванной:

— У тебя час. Один час. Шестьдесят минут. И только попробуй не уложиться.

— Есть, шеф! — не удержалась я от маленькой шалости. Впрочем, наш редактор никак не стала на это реагировать, просто скинув звонок.

Несмотря на ограниченную дееспособность, сборы заняли всего ничего. Умыться, причесаться, натянуть на себя первые попавшиеся джинсы и свитер — и вуаля, я почти похожа не человека. Если, конечно, не обращать внимания на круги под глазами. Всю остальную одежду я покидала в сумку, надеясь на то, что там найдётся хотя бы один образ, подходящий для записи эфира.

Вызвав такси, я поковыляла на кухню, планируя разжиться едой. И всё было бы хорошо, если бы не сюрприз, ожидавший меня посреди пищеблока. Сначала я наступила на что-то мокрое, а уже потом заприметила Жужу, которая радостно залаяла, стоило мне вскинуть в её сторону возмущённый взгляд.

— Твою мать! — констатировала я, наблюдая за тем, как белый носок на моей ноге становится характерного желтоватого оттенка.