Читаем Потерянный альбом полностью

— Конечно, мы слышали слова доктора Купа, что сигареты — как звучит ваша версия? — это бесспорно главный кризис здравоохранения страны; мы это считаем попросту вопиющим искажением истины; мы в поисках объективного мнения спрашиваем, насколько же это крупная проблема, если, как нам известно, ее ни разу не упоминал ни один кандидат в текущих президентских выборах;

— Вовсе нет: министр здравоохранения, очевидно, злоупотребляет своим положением, поставив политическую повестку выше научной достоверности; именно так — он воспользовался своими полномочиями для откровенной пропаганды;

— За прошедшие столетия было много односторонних нападок на табак, и все они тоже основывались на предубеждении против курения, а не на факте;

— На наш взгляд, он просто променял науку на политику; вот научный факт: при существующей степени изученности проблемы ответов не знает никто;

— Доказательства вреда здоровью такие же зыбкие, как сам сигаретный дым;

— Множество экспериментов с сигаретным дымом на животных не вызвали у животных эмфизему;

— Нет, мы не повторяем вариации на тему того, что доказательств не существует; как и в любой полемике, у этого вопроса больше одной стороны; мы просто надеемся, что дебаты будут открытыми;

— Требуется намного больше исследований, чтобы узнать причины этих заболеваний;

— Требуется еще больше исследований, чтобы определить причину или причины рака легких и механизмы этого заболевания;

— Только после множества исследований можно назвать причины и механизмы и решить полемику о сигаретах;

— Честно, я не видел ни от кого и нигде ни одного медицинского доказательства, которое бы абсолютно и неопровержимо говорило, что курение вызвало или создало болезнь; я верю в свои слова; я стою здесь и говорю с вами с совершенно чистой совестью; если бы я видел или думал, что где-то существует какое угодно убедительное доказательство того, что табак каким-то образом вреден, и поверил в него сердцем и душой, я бы ушел из этого бизнеса и разорвал бы с ним все отношения…

— Ну привет… привет-привет; заходите;

— Вовсе нет: можно и сейчас — часы работы указаны просто для удобства; я рад, что вы меня застали…

— Хорошо; ну давайте — заходите; присаживайтесь там; сейчас, только уберу, чтобы не мешалось…

— Вот…

— Хорошо; хорошо; рад вас видеть; с возвращением;

— Да;

— Не переживайте; это не проблема; я отксерокопирую свои лекции для… сколько там?..

— Для всех шести предметов; не переживайте — у вас все будет; и если когда-нибудь захотите их обсудить, поговорить…

— Именно; я буду только рад;

— Да; не сомневаюсь;

— Могу представить; ну, вы когда-нибудь… не знаю… не думали, может, отдохнуть, взять академ на семестр?..

— Хорошо; да, это необязательно; так у вас будет на что отвлечься; вы сможете окунуться в работу;

— Ага;

— Вы были очень близки с… то есть…

— Конечно;

— М-м; должно быть, он был сравнительно молодым человеком;

— М-м; а ваша мать — она все еще…

— М-м;

— Ага;

— Ну, что ж, если я могу чем-нибудь…

— М-м;

— Отлично; ну, тогда — что… чем я могу?..

— Понимаю;

— Хм;

— Нет: точно

— Определенно…

— Конечно;

— Напомните вашу тему…; я не…

— Ладно…

— Но почему — в смысле, вы?..

— Но это сейчас ужасно интересная тема…

— А вы уже заглядывали во что-нибудь от Метца, «Воображаемое означающее», или что-нибудь от Ноэля Кэрролла?..

— Обязательно их найдите; во всех этих журналах есть интересные вещи…

— Тогда посмотрите в библиотеке Риты И. Кинг — думаю, большая их часть — в зале периодики;

— Ну, если нет, могу одолжить свои экземпляры;

— И все же надеюсь, вы еще передумаете, прежде чем…

— Но сейчас во Франции выходят потрясающе интересные исследования, разнообразные интересные прочтения кино через Фрейда, и думаю, у вас могло бы получиться чудесное…

— Именно: мысли о механизмах нарциссизма при просмотре фильма…

— Верно: видеть на экране только самих себя… воспроизводить первобытный символический раппорт…

— Точно: и вся метцовская концепция зеркальных отношений…

— Точно: это характерно фрейдистская…

— Хорошо…

— Хорошо…

— Но потом есть и критика этого подхода у Тодорова…

— Конечно: Тодоров писал об этом сильно…

— Не столько об этом, сколько о…

— Но куда конкретнее — о параллелях между практиками средневековой экзегетики, когда все сюжеты интерпретировались так, чтобы видеть одинаковую фундаментальную тему — грехопадение человека и его последующее спасение благодаря жертве Христа, — и психоаналитической тенденцией видеть все сюжеты пересказами эдиповской драмы…

— Именно, всё, от «Гамлета» до «Парсифаля» и «К северу через северо-запад», рассматривается как по-разному приукрашенные версии одного базового сюжета;

— Точно: Тодоров видел в основе подобной кинокритики теологический проект;

— Именно;

— Но все же, понимаете, и сам Тодоров работал в рамках фрейдистской концепции;

— Но это все равно очень сильный анализ средств, с помощью которых мы смотрим кино…

— И все же фрейдистские рамки…

— Но если позволите на секундочку вернуться к Метцу…

— Но мне просто больше не интересно, вот и все;

— Ну правда, мне просто не так уж…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Птичий рынок
Птичий рынок

"Птичий рынок" – новый сборник рассказов известных писателей, продолжающий традиции бестселлеров "Москва: место встречи" и "В Питере жить": тридцать семь авторов под одной обложкой.Герои книги – животные домашние: кот Евгения Водолазкина, Анны Матвеевой, Александра Гениса, такса Дмитрия Воденникова, осел в рассказе Наринэ Абгарян, плюшевый щенок у Людмилы Улицкой, козел у Романа Сенчина, муравьи Алексея Сальникова; и недомашние: лобстер Себастьян, которого Татьяна Толстая увидела в аквариуме и подружилась, медуза-крестовик, ужалившая Василия Авченко в Амурском заливе, удав Андрея Филимонова, путешествующий по канализации, и крокодил, у которого взяла интервью Ксения Букша… Составители сборника – издатель Елена Шубина и редактор Алла Шлыкова. Издание иллюстрировано рисунками молодой петербургской художницы Арины Обух.

Александр Александрович Генис , Дмитрий Воденников , Екатерина Робертовна Рождественская , Олег Зоберн , Павел Васильевич Крусанов

Фантастика / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Мистика / Современная проза
первый раунд
первый раунд

Романтика каратэ времён Перестройки памятна многим кому за 30. Первая книга трилогии «Каратила» рассказывает о становлении бойца в небольшом городке на Северном Кавказе. Егор Андреев, простой СЂСѓСЃСЃРєРёР№ парень, живущий в непростом месте и в непростое время, с детства не отличался особыми физическими кондициями. Однако для новичка грубая сила не главное, главное — сила РґСѓС…а. Егор фанатично влюбляется в загадочное и запрещенное в Советском РЎРѕСЋР·е каратэ. РџСЂРѕР№дя жесточайший отбор в полуподпольную секцию, он начинает упорные тренировки, в результате которых постепенно меняется и физически и РґСѓС…овно, закаляясь в преодолении трудностей и в Р±РѕСЂСЊР±е с самим СЃРѕР±РѕР№. Каратэ дало ему РІСЃС': хороших учителей, верных друзей, уверенность в себе и способность с честью и достоинством выходить из тяжелых жизненных испытаний. Чем жили каратисты той славной СЌРїРѕС…и, как развивалось Движение, во что эволюционировал самурайский РґСѓС… фанатичных спортсменов — РІСЃС' это рассказывает человек, наблюдавший процесс изнутри. Р

Андрей Владимирович Поповский , Леонид Бабанский

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Боевики / Современная проза / Боевик / Детективы