Потерянный ангел

Коннелли слегка шевельнулся. Теперь он не так сильно давил на нее, и она смогла повернуть лицо и набрать полную грудь воздуха. Сузанна даже обрадовалась, что может дышать и что ее мозг снова начал соображать. Шок от неожиданного нападения начал проходить. Вместо него возник страх. Он хочет ее убить или…

Его губы, касающиеся ее шеи, подтвердили второе предположение. Сузанна замерла, чувствуя, как царапает ее нежную кожу его борода. Страх сковал ее волю. Губы Коннелли оказались мягкими и влажными, она ощущала покусывания на своей шее, которую она открыла ему, повернув голову.

Его язык коснулся ее уха, обвел его контуры, проник вовнутрь, как в раковину. Сузанна лежала неподвижно, боясь малейшим движением спровоцировать его на еще более смелые поступки.

Он легонько прикусил зубами нежную мочку уха. К своему ужасу, Сузанна почувствовала, что при других обстоятельствах это было бы очень приятно. Но сейчас паника парализовала ее. Хотя ей самой никогда не приходилось испытывать плотскую любовь, которую мужчины ждут от своих жен, она понаслышке знала, как это происходит. Не было сомнений, что именно к плотской любви стремился Коннелли. Правда, двигался он в этом направлении не быстрее, чем движется свинья по скользкому склону.

Ей надо остановить его. Но как? Правая рука Сузанны была зажата весом его тела, а левую он крепко держит. Что она способна сделать? Его бедро давило на ее ноги. Он был таким огромным и сильным, что мог просто переломить ее пополам.

Коннелли провел языком по ее подбородку, заставив Сузанну покрыться мурашками. Потом принялся губами ласкать шею прямо под подбородком. Сузанна осознала, что ее тело отвечает на страстные ласки его горячих губ. Она дернула головой, пытаясь высвободиться. Не обращая на нее внимания, Коннелли начал покрывать легкими поцелуями ее шею.

– Прекрати! – прошипела Сузанна ему в плечо, куда прижималась лицом. – Ты меня слышишь? Немедленно прекрати, и мы все забудем. Тебя не накажут, даю слово. Слышишь?

Конечно, он слышал, но никак не отреагировал на эту комбинацию из угрозы и обещания. Он поцеловал щеку Сузанны, угол глаза, висок, продолжая лежать на ней, вдавливая ее в матрас, но слегка сдвинувшись в сторону, чтобы она могла дышать. На Коннелли была короткая рубашка, и он терся голым бедром о ее бедро. Сузанна с ужасом обнаружила, что в результате падения ее ночная рубашка задралась почти до талии, обнажив и ее бедра, и теперь она ясно ощущала жар его кожи.

Ей снова пришла в голову мысль закричать, хотя минуту назад она от нее отказалась – какой позор, если ее застанут в такой ситуации члены семьи. Нет, она не будет кричать. Кроме чувства стыда, ее остановила реальная опасность, грозящая сестрам и отцу, если им придется бороться с Коннелли. Сузанна с отчаянием поняла, что все пять Редмонов не выстоят против одного Коннелли, человека, которого она сама привела в дом. Разве что, заслышав ее вопли, отец сообразит схватить охотничье ружье, хранящееся за кухонной дверью, хотя эта идея вряд ли придет ему в голову. У отца с практической сметкой всегда было туго.

Если она немедленно не остановит Коннелли, то очень скоро будет знать о плотской любви куда больше, чем когда-либо собиралась узнать. Ее изнасилуют и разрушат ее жизнь, и никто, кроме нее, не будет виноват в этом. Последнее соображение придало ей силы.

– Коннелли, немедленно отпусти меня! Если ты меня не отпустишь, тебя повесят!

Но и эта угроза на него не подействовала. Вместо ответа он очень нежно поцеловал уголок ее рта. Тут Сузанну осенило, что, возможно, из-за снотворного он еще не вполне проснулся и пребывает в сомнамбулическом состоянии, вызванном ее появлением у постели. Возможно, ему снится эротический сон, и он проигрывает его на ней!

– Коннелли! Проснись!

Единственным ответом были губы, скользнувшие по щеке к подбородку. Собрав последние силы, Сузанна выгнула спину, пытаясь сбросить его, но шансов у нее было столько же, сколько у ягненка, очутившегося в пасти волка. Зато он слегка отстранился, и Сузанна решила, что ее сопротивление принесло результат. Однако она ошибалась. Его колено очутилось между ее ног.

На одно мгновение, не больше, когда Сузанна ощутила мускулистость его бедра, шероховатость и напор покрытой волосами ноги, ее тело пронзило незнакомое острое желание. Но страх, гнев и с детства вбитые моральные принципы тут же погасили эту искру. И она сделала еще одну попытку освободиться. А Коннелли все сильнее раздвигал ей ноги. Ее сопротивление не шло ни в какое сравнение с его силой, так что рано или поздно он добьется того, к чему стремится. Сузанна почувствовала, как его бедро касается самой сокровенной части ее тела. Ощущение оказалось внезапным и странным, как будто ее сбросила с себя лошадь.

Он еще сильнее прижался к ней, и во рту у нее пересохло.