Потерянный элементаль

— Сейчас лучше. — Так было с того момента, как он прикоснулся ко мне. Я думала о том, что бы это могло означать. Я хотела спросить, но побоялась, что это может выдать слишком многое, поэтому спросила о другом. — Это означает, что у меня есть своего рода двойная связь, верно? Я не должна была вот так закорачивать электрические сети.

Атлас поджал губы.

— Проблема с твоей связью может проводить к небольшим энергетическим всплескам. Моментами, когда твоя сила просачивается наружу. Я слышал, что такое случалось дважды, насколько мне известно. Но это?

Он вздохнул, садясь рядом со мной на кровать.

— Думаю, кто-то пытался скрыть, насколько ты сильна. Когда на кого-то накладывается вторая связь, появляется запас энергии. Обычно у молодых элементалей происходит медленная и устойчивая утечка энергии из их связей.

— Но ты не поймешь этого, если их будет две?

— Точно. Таким образом, когда кого-то тестируют, может произойти большой всплеск.

Я подтянула колени к груди.

— Такой, который отключает электричество и разбивает окна. — Я поморщилась, подумав о том, во сколько обойдется замена всего стекла. Я очень надеялась, что меня не заставят за это платить.

Я посмотрела на Атласа, подыскивая нужные слова.

— Что это значит?

На его лице промелькнуло беспокойство.

— Есть проблемы в том, чтобы иметь сильную связь.

— Ривен сказал, что я могу взорваться и убивать окружающих меня людей.

Атлас пробормотал проклятие себе под нос.

— Такое случалось в прошлом. Но мы не допустим, чтобы так было и с тобой. Хорошо, что нам всем четверым пришлось научиться справляться с могущественными дарами. Мы знаем признаки опасности и знаем, как отойти от края пропасти.

Крошечный огонек надежды зажегся в моей груди.

— Вы научите меня?

— Конечно, научим. — Что-то еще промелькнуло на его лице так быстро, что я не смогла понять, что именно. — Если хочешь.

— Я хочу. А почему нет?

Атлас сглотнул, его кадык дернулся в такт движению.

— Большинство людей стараются держаться подальше от меня и Феникса. Кай сумел одурачить их своим очаровательным видом, но не всех нас.

Я ослабила хватку на одеяле, когда повернулась к Атласу

— С Фениксом я понимаю, почему. У него на лбу крутится фраза «Я ужасен и убью тебя, если ты неправильно на меня посмотришь». А у тебя? В тебе все такое доброе и нежное.

Атлас уставился на свои руки, будто в них были ответы на все вопросы в мире.

— Потому что я безжалостен, Аура. И правда в том, что тебе следует держаться от меня подальше.

-28-

Мое сердце дрогнуло от отчаяния, прозвучавшего в голосе Атласа. В нем слышалось неподдельное горе. Я инстинктивно переплела свои пальцы с его.

— Если ты не скажешь мне, что готовишь кроликов для развлечения, я никуда не уйду.

Я попыталась увидеть хоть проблеск веселья на лице Атласа, но его не было. Его губы даже не дрогнули.

— Мой отец убил мою мать.

Я судорожно сжала руку Атласа.

— Что?

— Это даже не секрет. Он сделал это публично и с большой помпой.

— Атлас… — Что я могла сказать? У меня был миллион вопросов, но более того, я бы сделала все, чтобы скрыть боль, отразившуюся на его лице.

Он уставился на наши соединенные руки.

— Мой отец — холодный и бессердечный ублюдок. Он был жесток к матери с того момента, как они поженились. Однажды ей удалось сбежать. Охранник проявил к ней доброту.

— Они начали встречаться?

Атлас кивнул.

— Они думали, что были очень осторожны. Но этого оказалось недостаточно. — Скорбь отразилась на его лице. — Отец созвал собрание всего королевства, на котором разоблачил их. Он пытал охранника у нее на глазах, а затем обезглавил мою мать на всеобщее обозрение. Это предупреждение о том, что случалось с теми, кто его предавал.

У меня перехватило дыхание, когда я попыталась втянуть воздух.

— У тебя на глазах?

Он поднял глаза, встретившись со мной взглядом.

— Он больше всего хотел, чтобы я знал.

Я отпустила руку Атласа и обняла его за шею.

— Мне так жаль.

Я шептала эти слова снова и снова. Как мантру и молитву. Их никогда не было достаточно, но это было все, что я могла дать ему в тот момент.

— Люди здесь. Они видят мои размеры, тот факт, что я тихий. Они думают, что во мне есть эта безжалостность.

Я отшатнулась.

— Тогда они гребаные идиоты.

Глаза Атласа вспыхнули.

— Во мне это может быть.

— Никогда. Твой инстинкт — помогать, облегчать чью-то боль, а не усугублять ее. Если бы в тебе была жестокость, ты бы не остановился, чтобы помочь промокшей девушке, у которой нервный срыв.

Уголок его рта приподнялся.

— Не знаю, ты была чертовски очаровательна. Возможно, это было эгоистично с моей стороны.

Я закатила глаза.

— Да, образ утонувшей крысы мне очень идет.

Он усмехнулся, но звук оборвался, выражение его лица стало серьезным.

— Ты меня не боишься. Только не после того, как я тебе сказал…

Я сжала его шею сзади.

— Я никогда не смог бы тебя испугаться. Я никогда не чувствовала себя в большей безопасности, чем с тобой, Фениксом и Каем.

В глубинах этих ореховых глаз расцвела надежда.

— Хорошо.

Я приготовилась к комментарию о том, как странно, что я чувствовала это со всеми тремя мужчинами, но ничего не последовало. Просто смирение.