Потерянный гигант…

В газете не было, конечно, «странички фантастики». Рассказы Митчелла набирали тем же шрифтом, что обычные газетные материалы, и читатель волен был принимать публикации за реальные истории. Уже первый рассказ «Назад от Борна» (1874) автор выдал за описание реального события: умершего недавно жителя штата Мэн, вернувшегося в виде призрака и поведавшего журналисту свою печальную историю.

Нью-Йоркская газета «The Sun» выходила с 1833 по 1950 год. Митчелл был её главным редактором с 1897 по 1926 год. На снимке: первая полоса «The Sun» выпуска 1838 года.

Но желая всё-таки дать понять вдумчивому читателю, что рассказы — фантастические, Митчелл часто следовал методу Эдгара По, творчество которого безмерно ценил, и награждал своих персонажей ироническими, явно придуманными именами. Таков, например, профессор Думкопф из рассказов «Спектроскоп души» и «Человек без тела», с которыми читатели могут познакомиться в этом номере.

Призраками и прочими сверхъестественными и паранормальными явлениями Митчелл интересовался всю жизнь. Многие из его журналистских, а вовсе не фантастических работ — по сути расследования предполагаемых явлений призраков, которым Митчелл всегда находил рациональное, естественное объяснение.

Гаррет Патнэм Сервис (1851-1929), коллега Митчелла, редактор, популяризатор науки, автор первой «космической оперы» — «Завоевание Марса Эдисоном».

Первым фантастическим произведением писателя стала уже упомянутая «Тахипом-па», герой которой изобрёл машину (тахипом-пу), позволявшую персонажам передвигаться со сверхсветовой скоростью. Впервые в фантастике!

Год спустя появился рассказ «Спектроскоп души». Его герой, профессор Думкопф, изобрёл прибор, с помощью которого можно понять, что творится в душе человека. И тому давалось рациональное материалистическое объяснение — на уровне науки того времени, естественно: «…Граница между духом и материей является такой же воображаемой, как экватор, который делит земной шар на Северное и Южное полушария… Дух фактически так же объективен, как и материя, а материя так же субъективна, как и дух. Вероятно, не существует материи без духа. Вероятно, не существует духа без материи…»

Во втором рассказе о профессоре Думкопфе «Человек без тела» (1877) автор придумал способ телепортации, который через семь десятилетий заново изобрели фантасты: советский писатель Георгий Гуревич писал об этом в статье «Всё, что из атомов», а Станислав Лем — в «Путешествии профессора Тарантоги». Вот как описывает свой способ Митчелл (точнее, его персонаж — профессор Думкопф): «…Поскольку атомы одних и тех же элементов одинаковы, их можно соединить в молекулы в том же порядке, а затем восстановить такие же молекулы, как и у оригинальной материи. Таким путём мы практически получим репродукцию оригинала».

Думкопф поставил опыт на себе, но получилось не так, как он задумал, и в пункте приёма удалось «воссоздать» лишь голову профессора…

Знакомо? Ну конечно: «Голова профессора Доуэля» Александра Беляева (1925).

Помните, как впечатляюще описал Беляев мучения профессора, когда на него села муха? Критики писали, что фантасту удалось так реалистически передать ощущения Доуэля потому, что сам автор был в то время прикован к постели и не мог двигаться. Но мухи, оказывается, докучали в своё время и другой голове, голове профессора Думкопфа: «Я даже не могу отмахнуться от мух, которые, бог знает как, сумели забраться сюда летом».

Роман Герберта Уэллса «Человек-невидимка» появился в 1897 году, и долгое время любители и знатоки фантастики считали, что именно этот роман стал первооткрывателем темы. Однако почитаем рассказ Митчелла «Прозрачный человек» (1881 год — на 16 лет раньше Уэллса!). Вот как описывает герой рассказа способ превращения в невидимку:

«Поскольку цвет органических тканей, образующих плоть, зависит от присутствия определённых непосредственных компонентов, в состав которых обязательно в качестве элемента входит железо, следовательно, цветовой тон может варьироваться в соответствии с вполне определёнными химико-физиологическими изменениями…»

Шаг за шагом герой рассказа, профессор Фреликер из Фрейбурга, превращает своего ассистента в человека-невидимку. Гриффин, герой романа Уэллса, придумал другой способ — изменить коэффициент преломления света в веществе, сделав его равным коэффициенту преломления света в воздухе. Литературные достоинства «Человека-невидимки» неоспоримы, но научно-фантастическая составляющая убедительнее у Митчелла. Интересно, читал ли Уэллс газету «The Sun»?