Потерянный город Обезьяньего бога

Люди обычно не заражаются инфекциями, характерными для животных; болезнетворные организмы, как правило, причиняют вред представителям лишь одного вида или семейства. (Лейшманиоз – одно из самых наглядных исключений.) Но микробы все время мутируют. Время от времени микроорганизм, вызывающий болезни у животных, изменяется таким образом, что внезапно начинает действовать и на людей. Когда люди на Ближнем Востоке одомашнили тура (разновидность дикого вола), вирус коровьей оспы мутировал и стал поражать человека: так появилась оспа. Чума крупного рогатого скота превратилась в корь. Туберкулез, скорее всего, первоначально распространялся среди крупного рогатого скота, грипп – среди птиц и свиней, коклюш – среди свиней или собак, малярия – среди куриц и уток. Процесс продолжается и сегодня. Эболу «подарили» человеку летучие мыши, а ВИЧ – обезьяны.

Параллельно с приручением животных обитатели Старого Света переходили к оседлому образу жизни, селясь в деревнях и городах, образуя более многочисленные группы. Большие города с их суетой, торговлей, грязью и теснотой стали превосходной средой для болезнетворных организмов и идеальным перевалочным пунктом для эпидемий. Болезни скота становились человеческими, начали вспыхивать эпидемии. Микроорганизмы в изобилии находили для себя пищу, путешествуя из города в город, из страны в страну и даже через океан – на кораблях. Биологи называют такие заболевания массовыми, потому что для их распространения и эволюции нужны большие массы народа.

Эпидемии периодически обрушивались на европейские поселения, убивая слабых, щадя невосприимчивых, отбраковывая гены. Как всегда, больше других страдали дети. Почти нет болезней, которые уносят всех: некоторые заболевшие выживают. У них имеются гены, позволяющие лучше сопротивляться болезни и передающиеся потомству. На протяжении тысяч лет бессчетное число смертных случаев позволило отсеять тех, кто не обладал сопротивляемостью, и выработать у остальных генетическую невосприимчивость к смертельным эпидемическим болезням.

В Новом Свете эпидемические болезни, видимо, не переходили от животных к людям. Местные города по размеру не уступали европейским, но ко времени испанского завоевания были гораздо моложе. Население недостаточно долго жило в условиях скученности, чтобы массовые заболевания могли возникнуть и распространиться. У коренных американцев не было возможности выработать сопротивляемость ко множеству болезней, которые преследовали европейцев.

Кстати, генетическую сопротивляемость не следует путать с приобретенным иммунитетом. Приобретенный иммунитет – это способность организма самостоятельно избавляться от болезнетворных микробов какого-либо вида и оставаться по отношению к ним в боевой готовности. Поэтому люди обычно не страдают дважды от одной и той же болезни. Генетическая сопротивляемость – нечто более глубокое и таинственное. Она не приобретается в ходе борьбы с болезнью, а передается при рождении. Некоторые люди изначально сопротивляются болезням лучше других. Наглядной иллюстрацией служит то, что произошло с членами нашей экспедиции на У1. Врачи считают, что все мы пострадали от укусов и стали жертвами паразитов. Но заболела только половина участников. Одни, как Хуан Карлос, смогли справиться с болезнью самостоятельно, другие болели серьезно, третьи все еще борются с болезнью (в тот момент, когда я пишу эти строки).

Гены, которые могут сопротивляться болезни, передаются согласно жестоким правилам естественного отбора. Люди с более слабой иммунной системой (особенно дети) должны умирать, а более сильные – выживать, чтобы способность к сопротивлению распространялась все шире. Огромные страдания и множество случаев гибели людей за тысячи лет привели к тому, что у жителей Европы, Африки и Азии развилась сопротивляемость к массовым заболеваниям. Один биолог говорил мне, что многие индейские сообщества не исчезли лишь из-за массовых изнасилований коренных женщин европейцами: родившиеся в результате этого дети нередко наследовали европейскую сопротивляемость к болезням. (Ученый, изложивший эту ужасающую теорию, сказал: «Ради бога, не упоминайте мое имя в связи с ней».)

Те мучения, которые обитатели Старого Света претерпевали многие тысячи лет, жителям Америки пришлось пережить в течение сравнительно короткого периода – от 1494 года до середины XVII века. На протяжении этих жестоких полутораста лет люди массово гибли от атак болезнетворных организмов. К тому же момент оказался крайне неудачным – в Новом Свете как раз начали возникать крупные города, и плотность населения достигла такой величины, при которой европейские эпидемии распространялись с невероятной скоростью. То был «идеальный шторм», если говорить об инфекционных заболеваниях.