Потерянный Ковчег Завета

И Нэга Гэта объяснил: деревья — не просто деревья. Это, конечно же, еврейские патриархи. А то, которое он гладил, — Ковчег Завета.

— Сущность Ковчега — в дереве. Ведь он из него и сделан. Буквально. Из дерева.

— Хм… Не уверен что я верно понял. Но это в любом случае не акация, — с улыбкой заметил я. — А Ковчег был сделан из акации.

— Согласно верованиям кемант, — вздохнул мой собеседник, — деревья и вообще древесина легко преобразуются во что-то другое. Так же как и другие предметы легко преобразуются в дерево и деревья. Например, вода и коровий навоз могут превратиться в свою противоположность. Как и все в нашей жизни. Любовь может обернуться ненавистью. — И он одарил меня мудрой улыбкой.

Дауд взял себя в руки и, прихрамывая, вернулся к нам. Услышав последние слова Нэга Гэта, он прислонился к дереву и заговорщицки мне улыбнулся.

— «Изучив тьму и свет по их общему голосу, — пробубнил он, довольно противно изображая африканский акцент, — мы заключаем, что две противоположности — едины».

Не обращая на него внимания, я продолжал расспрашивать аптекаря, который уже явно был сыт по горло моим коптским приятелем.

— Какую именно роль сыграли кемант в истории Ковчега? — торопливо спрашивал я. — Вы привезли его из Иерусалима. А что случилось потом? У вас есть какие-нибудь легенды о том, где он спрятан?

— Наш предок Анаер пришел к озеру Тана с севера, из Иудеи, и по дороге повстречал фалаша. Они вместе понесли святой Ковчег. Потом наши предки пришли к этой горе.

— А Ковчег?

— Спроси сам у наших предков, — с улыбкой ответил Нэга Гэта. — Зачем спрашивать меня? Спроси у них самих. Вот же они! — И он указал на деревья, что раскачивались у нас над головами. — Вот патриархи! Вот Моисей. — Нэга Гэта похлопал по стволу дерева, похожего на гигантское дерево манго. — Вот Аарон, — объявил он, — награждая сильным шлепком другой ствол. — А вот — Ной. Поговори с ними, открой им сердце, открой душу и внимательно слушай, что они скажут.

Я закрыл глаза и стал слушать. В голове у меня раздавались какие-то невнятные удары — видимо, давал себя знать крутой подъем в гору и, возможно, больное ухо. Кажется, бормотал Дауд. Я изо всех сил пытался сконцентрироваться на мыслях о Ковчеге. Я вспоминал все, что прочел о нем или слышал. Думал о том, как развеять окружающую его тайну. Но слышал я только карканье ворон и шорох листвы, шевелимой легким теплым ветерком, веющим с безводных равнин Судана.

По дороге к автомобилю я спросил Нэга Гэта, что говорят о переселении племени кемант в Эфиопию народные предания.

Он ответил, что кемант пришли с севера, двигаясь из Египта вверх по Нилу, и шли через Сеннар. Фалаша последние двести лет тоже периодически заявляли, что пришли из Израиля через Сеннар.

Город Сеннар расположен на Голубом Ниле, недалеко от эфиопской границы.

Вероятно, при очень ясной погоде его видно оттуда, где мы стояли. Его окрестности, также называемые Сеннар, образуют треугольник между Белым и Голубым Нилом.

Возможно, в прошлом здесь прижилось христианство, затем ислам; в Средние века на этих территориях сформировалось несколько развитых государств, в частности государство народа фунг. Несомненно, удивительное смешение религиозных традиций, существующее в приграничных областях Эфиопии, взросло на удобренной множеством верований почве суданских равнин.

Здесь, отметил я, есть знаменательное совпадение: племя лемба, живущее на другом конце Африки, тоже считает, что предки его пришли из Иудеи через затерянный город Сенна — название, которое звучит почти так же, как Сеннар. Интересно, имеется ли тут какая-то связь? Возможно, сходство этих двух названий даст ключ для моих поисков.

Поздно ночью я сидел на террасе гостиницы «Гоа». Эфиопия изобилует легендами: все наперебой заявляют, что именно они привезли Ковчег. Однако толку от легенд мало. Я поговорил с человеком, который знает легенды кемант лучше кого бы то ни было, но без всякой пользы. Племя кемант можно исключить из поисков. А вот с фалаша дело обстоит иначе: дальнейшее изучение этой необычной этнической группы, кажется, даст мне какую-нибудь полезную информацию.

Самый многочисленный народ Эфиопии — амхара — верит, что царица Савская, правительница Эфиопии, приезжала к Соломону и забеременела от великого царя. Через некоторое время их сын Менелик, первый негус Эфиопии, похитил у Соломона Ковчег. Для христиан-амхара миф о Ковчеге — основополагающий миф; ни у одного другого народа в мире он не имеет столь большого значения.