Потерянный муж

— Может, пригласишь гостью в дом? — крикнула его невестка. — На улице ужасно холодно, а вы разговариваете, стоя на пороге.

Итан почувствовал, что, несмотря на низкую температуру окружающей среды, щеки его горят огнем.

— Это Лаура, — пояснил он Клер. — Они с Джеймсом сидят на кухне.

На лице Клер отразилась досада.

— Я забыла, что у тебя друзья.

Итан отступил назад, чтобы впустить ее в дом. Когда она переступила порог, из кухни вышел Джеймс.

— Мы не друзья. Мы семья, — сказал он с широкой улыбкой, протягивая руку. — Вас зовут Клер? Я Джеймс. Мой брат ни слова не говорил о вас. Позавтракаете с нами? Жена собирается испечь оладьи.

Итан сомневался, что Клер обрадуется этому приглашению.

— Может, мы с Клер пойдем в какое-нибудь кафе?

— О, Итан, нет! — выпалила она, переминаясь с ноги на ногу. — Я… я приду позже, или мы встретимся в городе после того, как ты позавтракаешь.

Но Итан, уже приняв решение, направился к выходу, увлекая Клер за собой. Он не захватил с собой ключей от машины (так же, как и кошелька), поэтому сел в ее автомобиль.

— Извини. Я не хотела отрывать тебя от завтрака, — сказала она, включив мотор.

— Моя невестка прекрасно готовит оладьи, — невпопад произнес Итан. — А у меня есть кленовый сироп, отличная вещь. Я купил его на придорожной стоянке. Его делают амиши. Они выбирают особые деревья и собирают сок весной. Я предвкушал отведать этот сироп. — Он посмотрел на ее губы и долго не сводил с них взгляда. — Я раньше пробовал его. Невероятный вкус. Невозможно забыть.

— Прости. Мне надо было позвонить. Я не подумала.

Итан усмехнулся, его мрачное настроение улетучилось.

— Знаешь, я благодарен тебе за твою импульсивность. Клер.

Она искоса взглянула на него.

— Почему?

— Я проснулся сегодня с мыслью о тебе, — признался Итан, ошеломив своими словами не только Клер, но и самого себя.

— Какое совпадение. — Губы ее изогнулись.

Сердце Итана забилось сильнее.

— Именно это привело тебя в мой дом?

— Да. — Это слово, произнесенное шепотом, было заглушено громким вскриком: — Нет! — Клер резко затормозила, и машина, подпрыгнув на гравиевой дороге, остановилась. — Прости. Я совсем забыла о настоящей причине моего визита. — Она засмеялась, положив руки на руль. — Я получила письмо от своей подруги Симоны из Австралии. Все хорошо. Ничего из этого дневника не будет предано огласке.

— Это… здорово, — сказал он, пытаясь отвлечь свои мысли от секса и направить их в деловое русло.

— Да. — Клер откинулась на спинку сиденья и улыбнулась Итану. — Мне так легко.

Итан старался сосредоточиться на разговоре и не смотреть на завитки ее темных волос, освещенных утренним солнцем.

— Ты думаешь, этот парень говорит правду? Вообще-то репортеры готовы рассказать о чем угодно, лишь бы устроить сенсацию.

— Я знаю, но Симона утверждает, что Райан Таннер дал ей слово.

— И он сможет сдержать его?

— Лично я верю ему.

— Хорошо. Верить — это очень важно, — произнес он медленно.

— Это основа любых прочных взаимоотношений. — Она выпрямилась на сиденье.

— Да, это так. Я думаю, что если два человека верят друг другу, тогда ничто другое уже не так важно. — Благодаря ее новой прическе Итан ясно видел ее глаза, но все равно вытянул руку и заправил ей за ухо прядь волос. Ему очень хотелось дотронуться до нее.

— Доверие необходимо человеку, — согласилась Клер, внимательно глядя на него.

— Особенно тогда, когда оно было один раз подорвано.

— Да, конечно. — Она облизала пересохшие губы. — И восстановление доверия требует времени.

— И усилий. — Итан придвинулся ближе.

— Угу. Тяжелой работы. — Она тоже подалась к нему.

— Усердия, — прошептал он, и губы их встретились.

Желание вспыхнуло в нем, словно обжигающий огонь. Итан хотел прижаться к ней, но ему мешал застегнутый ремень безопасности. Клер, очевидно, почувствовала то же самое. Они одновременно расстегнули ремни и стиснули друг друга в объятиях.

Обстоятельства. Их всегда, черт возьми, слишком много.

— Это безумие. — Итан разжал руки и откинулся на своем сиденье, прикрыв глаза и стараясь расслабиться.

— Я знаю. — Клер тихо вздохнула и еле слышно добавила: — Но, может быть, безумие — это преувеличение.

Он повернул голову, открыл глаза и уставился на нее. Что она сказала? И почему он хочет согласиться с ней?

— Я забыла уже, каково это. — Ее голос превратился в хрипловатый шепот.

— О чем ты говоришь?

— Об этом. О том, что было между нами…

А вот Итан ничего не забыл, хотя, черт возьми, убеждал себя в обратном. Память о Клер и его безумных чувствах к ней продолжала существовать в подсознании. Она была женщиной, с которой он сравнивал всех других, ожидая, что они разожгут в нем такое же всепоглощающее пламя.

— Это было давно, — сказал Итан, не зная, кого он старается убедить.

— И теперь мы другие люди.

Итан откашлялся.

— Мы стали взрослее.

— Мудрее.

Он снова посмотрел на ее губы.

— Лучше?

— Мне кажется, да, — прошептала она.

Он не знал, почему задал этот вопрос, ведь это определенно его не касалось, но все-таки спросил:

— А у тебя был еще… опыт?

Щеки ее вспыхнули, но она прямо встретила его взгляд.

— Почему ты сразу об этом не спросил?

Он скривил губы.