Потерянный принц

— Прости за записку, — продолжила она, когда я придвинулся обратно к столу, настороженно глядя на нее. — Я просила Реган не делать этого — у мисс Сингер глаз как у орла. Мы не хотели причинить тебе неприятности. — Она улыбнулась, и ее улыбка осветила класс. Мое сердце упало. Только этого не хватало. Мне совершено не хотелось разглядывать эту девушку и подмечать разные детали, особенно то, что она невероятно привлекательна. — Я — Кензи. Точнее, Маккензи, но все зовут меня просто Кензи. Не зови меня Мак, а то врежу.

Девчонки позади нее или стояли, разинув рты, или шептались, кидая на нас украдкой взгляды. Я вдруг почувствовал себя каким-то редким зверем, выставленным перед всеми в зоопарке. Во мне закипело раздражение. Я был диковинкой для этих девчонок, опасным новичком, на которого любопытно попялиться и о котором можно посплетничать.

— А… тебя зовут? — побуждала меня к знакомству Кензи.

Я отвел взгляд.

— Не важно, как меня зовут. Я не собираюсь знакомиться с тобой.

— Окей. Вау. — В ее голосе слышалось удивление, но не злость, по крайней мере, пока. — Это… не то, что я ожидала услышать.

— Привыкай к этому. — Я внутренне скривился от собственных слов. Я вел себя как скотина и прекрасно этого осознавал. Как осознавал и то, что убиваю тем самым любую возможность быть принятым в этом классе. Так не говорят с очаровательными чирлидершами, если не хотят быть всеми отвергнуты. Она вернется к своим подружкам, они обсудят наш разговор, по школе поползут слухи, и мне до конца года устроят бойкот.

Ну и хорошо, — попытался убедить я себя. — Это именно то, что мне нужно. Так никто не пострадает. И все оставят меня в покое.

Вот только… Кензи не уходила. Краем глаза я видел, что она с усмешкой смотрит на меня, скрестив руки на груди.

— Зря ты грубишь, — сказала она, видимо ничуть не задетая моей агрессивностью. — Я же не приглашаю тебя на свидание, крутой парень, я лишь спрашиваю, как тебя зовут.

Почему она не отстает от меня? Разве я не ясно выразился? Я не хочу общаться. Не хочу отвечать на ее вопросы. Чем дольше я с кем-то говорю, тем больше шансов на то, что Они это заметят, и тогда снова начнется кошмар наяву.

— Итан, — пробормотал я, уставившись в стену, и заставил себя произнести следующие слова: — А теперь отвали.

— Хм. Не очень-то мы дружелюбны.

Мои слова не произвели того эффекта, на который я рассчитывал. Вместо того чтобы отвадить Кензи, я ее, кажется, раздразнил. Какого черта? Я подавил желание взглянуть на нее, все еще ощущая адресованную мне улыбку.

— Я просто пыталась быть любезной, это же твой первый день в этой школе. Ты так ведешь себя со всеми, кого встречаешь?

— Мисс Сент-Джеймс, — разрезал воздух голос учительницы. Кензи повернулась к ней, и я смог украдкой посмотреть на нее. — Мне нужно поговорить с мистером Чейзом, — улыбаясь, продолжила мисс Сингер. — Будьте добры, идите на следующий урок.

Кензи кивнула.

— Конечно, мисс Сингер. — Посмотрев назад, она поймала на себе мой взгляд и широко улыбнулась, прежде чем я успел его отвести. — Еще увидимся, крутой парень.

Пружинной походкой она вернулась к своим подружкам, тут же окружившим ее, хихикающим и перешептывающимся. Бестактно поглядывая на меня, они гуськом вышли в коридор, оставив меня наедине с учительницей.

— Не могли бы вы подойти ко мне, мистер Чейз? Мне не хочется кричать через весь класс.

Я поднялся, прошел по проходу и сел за переднюю парту. Взглянув на меня поверх очков своими проницательными черными глазами, мисс Сингер с жаром прочитала мне лекцию о том, что не терпит грубых шуток, что понимает, в какой ситуации я нахожусь, и что если я сосредоточусь на учебе, то из меня может выйти толк. Как будто все было так просто.

Спасибо, конечно, но не стоило так распинаться. Все это я уже слышал раньше. Как тяжело, должно быть, переезжать в новую школу и начинать все сначала. Как нелегко мне, наверное, дома. Не надо делать вид, что знаете, что я переживаю. Вы не знаете меня. Вы абсолютно ничего не знаете о моей жизни. Никто не знает.

И никогда не узнает.

* * *

Следующие два урока прошли так же, как и первый — я игнорировал всех вокруг себя. Когда настало время обеда, я проводил взглядом учеников, идущих по коридору в столовую, затем развернулся и пошел в противоположном направлении.

Одноклассники начали действовать мне на нервы. Мне хотелось выйти на улицу подальше от толп и любопытных взглядов. Не было никакого желания сидеть за партой, страшась того, что кто-нибудь возьмет да подойдет «поговорить». И я был на сто процентов уверен, что если это кто-то сделает, то не из дружеских побуждений. К этому времени слух о нашей первой встрече с Кензи, скорее всего, уже распространился по всей школе. Может быть даже чуть приукрашенный, например тем, как, обзывая ее, я одновременно подкатывал к ней. В общем, мне не хотелось ни разбираться с озверевшими бой-френдами, ни отвечать на возмущенные вопросы.

Я завернул за угол, намереваясь найти уединенное местечко, где бы смог спокойно поесть, и наткнулся на то, чего так старался избежать.