Потерянный принц

Я бросил на нее быстрый взгляд. Она сидела, серьезно глядя на меня, привалившись к камню и подтянув колени к груди. Флуоресцентные поганки на стене источали приглушенный свет, от чего волосы Кензи светились неоновым голубым. Я снова уставился в пол.

— Всю свою жизнь. — Я сгорбился еще больше. — Сколько помню себя, я все время видел их, знал, что они рядом.

— А твои родители?..

— Нет, — это прозвучало немного резче, чем мне бы хотелось. — Никто в моей семье не может видеть их. Кроме меня.

Разве что моя сестра. Но я не хотел говорить о ней.

— Хм… — Кензи оперлась подбородком о колени. — Что ж, это многое объясняет. Скрытность, паранойя, странность на турнире. — Мое лицо пылало, но Кензи, казалось, не замечала. — Так сколько… фейри… сейчас там, в реальном мире?

— Ты действительно хочешь это знать? — спросил я, горько усмехнувшись. — Ты можешь закончить так же, как я — сердитым параноиком, таращащимся в окна или углы на что-то, чего там нет. О фейри не говорят не только потому, что это привлекает Их внимание, но и потому, что нормальные люди, которые не могут Их видеть, будут считать тебя больным психом и либо будут бояться тебя как чумы, либо захотят упечь за решетку.

— Я никогда не думала о тебе так, — мягко сказала Кензи.

Во мне внезапно вспыхнула злость. На самого себя, за то, что я втянул ее в это. На Кензи, за то, что она упрямо не хотела оставлять меня в покое, отказывалась держаться в стороне и не ненавидела меня, как возненавидел бы любой нормальный, разумный человек. И снова на самого себя, за то, что подпустил ее так близко к себе, за то, что хотел, чтобы рядом кто-то был. Стоило мне лишь немного расслабиться, и вот к чему это привело.

— А стоило бы, — ответил я, вставая и злобно глядя на нее сверху вниз. — Потому что теперь ты застряла тут со мной. И я не знаю, выберемся ли мы отсюда живыми.

— Куда ты? — воскликнула она, когда я направился к выходу из пещеры.

Проигнорировав ее в надежде, что она за мной не пойдет, я встал в футе от края пещеры, чтобы своими глазами взглянуть на Волшебную страну.

Я вгляделся в темноту, и по телу побежали мурашки. Передо мной расстилался Дикий Лес, запутанный и зловещий в окружении теней. За листвой и ветвями не видно было неба, но я различал движение высоко вверху — там, в листве порхали огоньки или какие-то мерцающие создания.

— Собрался куда-то? — раздалось над головой. Грималкин устроился в переплетении свисающих с потолка корней. Его огромные глаза, казалось, парили в темноте.

— Нет, — пробормотал я, бросив на него настороженный взгляд. Грималкин в прошлом помог моей сестре, но я его практически не знал и он был фейри. Фейри никогда и ничего не делают задаром, его согласие провести нас через Дикий Лес к Железной Королеве было всего лишь частью сделки.

— Хорошо. Было бы неприятно, если бы тебя сожрали еще даже до того, как мы бы отправились в путь, — промурлыкал он, скребя когтями по дереву. — Похоже, ты настолько же безрассуден, как и твоя сестра, всегда необдуманно бросающаяся в пекло.

— Не сравнивай меня с Меган, — предупредил я, сузив глаза. — Я не такой, как она.

— Вот тут ты прав. Она хотя бы приятна в общении.

— Я здесь не для того, чтобы заводить друзей. — Котяра не слабо бесил меня, но я не хотел показывать своего раздражения. — Это не семейное воссоединение. Я хочу просто попасть в Железное королевство, поговорить с Меган и вернуться домой. — Тодд все еще где-то там, надеется на меня.

Кот лениво потянулся на ветке.

— Хотеть не вредно, — сказал он, полу прикрыв веки. — С твоей семьей, как я понял, никогда все просто не бывает.

Глава 11 Дикий Лес

Не думал, что засну здесь, но, должно быть, все-таки задремал, так как очнулся, лежа на песчаном полу пещеры. Плечо нещадно болело. Достав аспирин, я высыпал на ладонь три таблетки, проглотил их, морщась, и огляделся в поисках Кензи или Грималкина.

Кота, что неудивительно, видно не было. Из входа в пещеру просачивался сероватый свет, и светящиеся поганки на стенах потускнели, став похожими на обычные грибы. Сколько времени, интересно, прошло? Пролетел ли год в реальном мире, и оставили ли мои родители надежду когда-нибудь увидеть меня вновь?

Я кое-как сел, скривившись от боли и ругая себя, на чем свет стоит, за то, что уснул. Все что угодно могло случиться, пока я был в отключке: кто-нибудь мог пробраться в пещеру, стащить мою сумку, уговорить Кензи пойти с ним в темный проход. И где она, вообще? Она ничего не знает о фейри и о том, как опасны они могут быть. Она слишком доверчива. Все что угодно в этом мире может сцапать ее, прожевать и выплюнуть.

Я завертелся как ненормальный, пока не увидел ее, сидящей по-турецки у входа в пещеру.

Говорящей с Грималкиным.

Ну, здорово. Я поспешил к ним, надеясь, что она не пообещала коту ничего такого, о чем потом пожалеет.

— Кензи, — позвал я. — Что ты делаешь? О чем вы двое говорите?

Она подняла на меня взгляд, улыбаясь, а Грималкин, широко зевнув, принялся вылизывать лапы.