Потерянный принц

— Эта глупая игрушка тут не сработает, смертная, — сказал он как раз в тот момент, когда Кензи нажала на кнопку и сама обнаружила это. Ничего не произошло. Нахмурившись, Кензи оттянула камеру, чтобы посмотреть на нее, и Грималкин снова фыркнул.

— Человеческой технике не место в Небывалом, — заявил он. — Почему, ты думаешь, в мире смертных нет фотографий драконов и гоблинов? Мы не выходим на снимках. Никогда. Магия и техника не могут сосуществовать нигде, кроме как в Железном королевстве. И то, даже там ваша человеческая техника работает не так, как вы того хотите. Все-таки Железное королевство, несмотря на весь его прогресс — часть Небывалого.

— Вот блин, — вздохнула Кензи и выпустила фотокамеру из рук. — А я-то надеялась написать книгу и назвать ее: «Мое путешествие в Волшебную страну». И как мне теперь убедить саму себя, что я пока еще в своем уме?

Грималкин зафыркал, смеясь, и отвернулся.

— Вот об этом бы я не волновался, смертная. Никто не покидает Небывалое полностью в своем уме.

* * *

Вход в пещеру испарился, стоило нам из него выйти. Оглянувшись, мы увидели за спиной лишь каменную стену. Кензи подпрыгнула и, вытянув руку, пощупала скалу. На ее лице отразилось изумление и недоверие.

— Лучше побыстрее привыкай к таким вещам, — сказал я ей, когда она с ошеломленным выражением лица повернулась ко мне. — Здесь абсолютно все лишено смысла.

— Похоже на то, — пробормотала Кензи, спускаясь по горному склону вслед за Грималкиным. Кот энергично бежал вниз, не сбавляя темпа и не оглядываясь посмотреть, идем ли мы за ним. Нам пришлось поспешить. Интересно, с Меган он так же обходился, когда она появилась здесь в первый раз?

Меган. Меня охватило волнение и возбуждение, и я решительно их подавил. Я встречусь со своей сестрой, королевой Железных фейри. Помнит ли она меня? Разозлится ли на то, что я пришел сюда, когда она велела мне никогда ее не искать? Может быть, она вообще не хочет меня видеть. Может быть, она была счастлива освободиться от связей со своей человеческой родней.

Я вздрогнул от этой мысли. Будет ли она той Меган, которую я помню? Я храню множество воспоминаний о ней, и во всех них она всегда одинакова: старшая сестра, на которую можно положиться и которая заботилась обо мне. Добравшись до Железного королевства, найду ли я Железную королеву такой же безумной и жестокой, как Маб, или такой же изменчивой и завистливой, как Титания? Я, конечно, никогда не встречался с королевами фейри, но по рассказам о них понял все, что нужно было понять. А именно — что от них нужно держаться как можно дальше.

— Сколько лет тебе было, когда ты впервые сюда попал?

Кензи задала вопрос как раз, когда Грималкин исчез в темно-сером подлеске. Я тревожно всматривался в деревья, пока не увидел его снова. Но стоило мне поспешить за ним, как этот чертов котище снова пропал из вида. Я чертыхнулся, внимательно оглядывая кусты. Выхватив взглядом пушистый хвост, я быстро двинулся за ним. Кензи держалась рядом, и я молчал, надеясь, что она позабудет о своем вопросе. Как бы ни так.

— Итан? Ты меня слышал? Сколько лет тебе было, когда ты был здесь в последний раз?

— Я не хочу об этом говорить, — бросил я, уворачиваясь от куста с ярко-синими шипами. Кензи ловко обошла его, не отставая от меня ни на шаг.

— Почему?

— Потому что. — Я высматривал кота, игнорируя взгляд Кензи и пытаясь не злиться. — Это не твое дело.

— Тогда у меня новости для тебя, Итан. Я вместе с тобой застряла тут, в Волшебной стране. Кажется, это все-таки мое дело.

— Мне было четыре! — рявкнул я, повернувшись и прожигая ее взглядом. Кензи моргнула. — Фейри забрали меня из дома, когда мне было четыре, и использовали в качестве приманки, чтобы моя сестра пришла меня спасать. Они засунули меня в пещеру и всячески пугали, пока я не начал кричать, и когда сестра наконец-то за мной пришла, они забрали ее с собой и сделали одной из Них. И теперь я должен притворяться, что у меня нет сестры, что я не вижу ничего странного, необычного и неестественного, и что мои родители не боятся того, что я что-нибудь натворю, и фейри снова меня украдут! Так что прости меня за то, что я не хочу говорить о себе и своей запутанной жизни. Это вроде как моя больная мозоль, ясно?

— О, Итан. — Кензи смотрела на меня шокировано и сочувствующе, я не этого ожидал. — Мне так жаль.

— Забудь. — Смущенный, я отвернулся и махнул рукой. — Просто… я никогда и ни с кем не говорил об этом, даже со своими родителями. И это все… — я обвел рукой окружающие нас деревья —… заставляет меня вспоминать о том, что я здесь ненавижу, вспоминать о Них. Я поклялся, что никогда сюда не вернусь. И вот я снова здесь и… — Я выдохнул и пнул камень, с шумом улетевший в подлесок. — И еще втянул во все это тебя.

Как Саманту.

— Люди, — показался над нашими головами взобравшийся на ветки Грималкин. — Вы ужасно шумите, а здесь это делать небезопасно. Если вы не хотите привлечь внимание всех обитающих здесь оголодавших созданий, то предлагаю вам продолжить путь молча. — Он фыркнул и оглядел нас без всякой надежды. — Ну, хотя бы попробуйте, а?

* * *