Потерянный рай (СИ)

Я вскочил в постели. Резкое движение отозвалось обжигающей болью в груди, от которой у меня помутнело в глазах. Я едва не упал обратно, но сдержался от этого. Краем глаза я заметил, как с меня осыпался пепел, но мне казалось, что это просто глюк, а проверить времени не было. Каждая секунда без крэка была сущим адом. Не столько в физическом смысле, сколько в переносном. Мне правда казалось, что если я немедленно не добуду это чудесное средство, то сдохну. Будто это факел, который может спасти меня от надвигающейся тьмы, будто это препарат, который вылечит меня от самой страшной болезни, которая уже забирает меня, будто это лодка, которая должна спасти меня с тонущего корабля и ещё миллионы сравнений.

Я должен найти Кита! Но сначала нужны деньги…

Я пнул дверь и зашёл в зал. Алекс валялся на полу, около него валялись три бутылки «Джека Дениелса», две из них пусты, другая наполовину полная (я оптимист). Блин, он же выпил около пяти литров крепчайшего алкоголя…он вообще живой? Надеюсь, что нет. Я вытащил из его заднего кармана кошелёк. Но денег там не было. Вот чёрт! Где же достать денег?! Этот урод пропил их! Я швырнул пустой бумажник/кошелёк в него и, зайдя обратно в комнату, выпрыгнул из окна. Я почувствовал резкую боль в задних и передних лапах, но это не остановило меня. Я, ковыляя, пошёл в обиталище Кита. Хоть мне было и больно, я боялся остановиться. Мне казалось, что если остановлюсь — то умру. И так потратил кучу времени, осматривая кошелёк Алекса…

Я прекрасно осознавал, что Кит вряд ли отдаст мне этот «дешёвый снег», но стоит хотя бы попытаться. Или украсть. Да что угодно сделать, лишь бы он стал моим.

Я добрался до задних дворов этих двух зданий, впереди виднелись голые кусты и деревья, за которыми высилась разрушенная многоэтажка, теперь служившая наркопритоном. Кит должен быть там! А если не Кит — то кто-нибудь ещё. Хотя, им на меня насрать ещё больше, чем Киту. Так что если я не встречу Кита, у меня нет шансов.

Вдруг посыпался снег. В ярких лучах лунного света хлопья снега казались серебряными.

Вру. я видел только белый цвет, но уверен, что выглядел он серебряным

Вдруг, неожиданно, я увидел лисёнка, идущего по тропинке. Кажется, он направлялся к какому-то из домов. Лисёнку, судя по росту, было лет двенадцать. Одет он был в самый обычный пуховик…блять, я даже не знаю, какой это цвет. Всё черно-белое!

Шапочка лежала между его ушек.

В стёклах его очков я видел отражение света его телефона.

Стоп. Да у него же могут быть ДЕНЬГИ!

Эта мысль прочно вгрызлась в мозг и я, без раздумий, с разбегу бросился на лиса.

Я побежал, а лисёнок заметил меня только тогда, когда я пробежал уже полпути. Он уставился на меня глазами, полными ужаса и крайнего удивления. Он прижал ушки к макушке и съёжился.

Я прыгнул на него и мы упали. Я оказался на нём и услышал, как что-то хрустнуло. Вот только не знаю, у него или у меня?

Судя по визгу, который вырвался из несчастного лисёнка, всё-таки у него

Я обхватил лапой его пасть и крепко сжал, так, что были слышны только мычания.

Я силой приподнял его голову за пасть и ударил об асфальт, чтоб вырубить. Но лисёнок нихуя не хотел вырубаться. Тогда я схватил его пасть двумя лапами и ударил ещё сильнее. Результат тот же, только он начал мычать ещё сильнее, и под головой появилась лужица крови. Да что же он такой крепкий! Тогда я со всей силы врезал ему по носу. Но и это не помогло.

Я начал злиться на него. Злиться за то, что он никак не хочет вырубаться. Злиться за то, что он так противно мычал. Злиться за то, что я уже перепачкал лапы в крови, которая так активно шла из его носика. А как же меня бесили его слёзы, и эти глаза, в которых стоял ужас…

Я готов был ещё раз ударить этого лиса, но остановился. Нет времени, мне срочно нужны деньги!

Я сел на него, надавив со всей силы коленом на живот, и сквозь зубы, капая слюной, прорычал.

-Если ты хоть пикнешь, я тебе уебу так, что твоя смазливая мамочка не узнает тебя. Ты меня понял?

Он перестал мычать, только хлюпал носом, выплёскивая смесь соплей и крови и создавая кровавые пузыри.

Я отпустил его пасть и, сильно потянув за ухо, спросил голосом, дрожащим от ярости. Я был в ярости, сам не зная от чего.

-Отдавай деньги! Живо! Где они?! Всё до цента отдавай!

-Мне больно! Больно! — он заплакал ещё сильнее.

Я хотел снова ему въебать, но тут смекнул, что и впрямь сложновато доставать деньги, когда тебе давят коленом на живот.

Я слез с него и заметил, что задняя лапа у него повёрнута как-то неправильно…

Лис, всё ещё содрогаясь от плача, вытащил из кармана пару помятых купюр и протянул мне.

Я вырвал деньги из лап.

Что?! Пятнадцать долларов?! ПЯТНАДЦАТЬ, БЛЯТЬ, ДОЛЛАРОВ?! Это же мало! Очень мало!

-Сука, ты охуел?! — Я пнул его в колено. — Я сказал ВСЕ ДЕНЬГИ!

Бедный лисёнок завизжал так, что я начал беспокоиться, как бы нас не услышали.

-У меня больше нет!

Я хотел было ещё раз пнуть его, дабы он дал мне ещё денег, но всё же понимал: у него нет денег. Он слишком напуган и изранен, не стал бы он их от меня прятать.