Потерянный родственник

– Пока все складывается таким образом, Геннадий Валентинович, что отправить вас сейчас можно только в морг, простите за черный юмор. Но вы должны ясно понять, что мы с вами находимся в отчаянном положении. Поэтому попробуйте хотя бы некоторое время вести себя по-мужски, ладно? Как только появится возможность, вам будет оказана помощь. Я лично подыщу вам лучшую больницу. Хотя, честно говоря, мне этого совсем не хочется. Очень уж мне не понравилось, с какой легкостью вы отправили к нам домой бандитов. Между прочим, Марию в тот вечер могли убить…

– А вы злопамятный! – тоскливо сказал Перфилов. – А что мне оставалось делать, по-вашему? Если все меня бросили? Если позволили меня медленно убивать?..

– Сами во всем виноваты, – сказал Гуров.

Он неожиданно приложил палец к губам и прислушался. Со двора донесся какой-то шум. Снова заработал автомобильный мотор, послышались возбужденные голоса. Гуров лег на крышу и погрозил Перфилову кулаком.

– Лежите тихо! – сказал он и пополз к тому краю крыши, откуда доносился шум.

Сейчас Гуров был уже на сто процентов уверен, что внизу враги. Весь вопрос был в том, чего от них можно было ждать. Гуров дорого бы дал, чтобы выяснить, о чем думают эти люди. Они, конечно, уже обнаружили не только труп своего соратника, но и исчезновение пленника тоже. «Интересно, что они предпримут в таких обстоятельствах? – думал Гуров. – Все зависит от того, сообразят ли они, что все это произошло буквально у них под носом, или решат, что беглеца уже давно и след простыл. В последнем случае самым разумным для них будет побыстрее смыться. Для нас с родственничком это будет означать спасение, но для общего дела такой поворот нежелателен. Это птицы перелетные. Сейчас, когда запахло жареным, они постараются подыскать укромное убежище. Через час-другой они будут уже так далеко, что искать их станет практически бесполезно».

Будь Гуров один, он обязательно попытался бы задержать бандитов. Но рисковать жизнью Перфилова он, строго говоря, не имел никакого права. Здесь, вдалеке от жилья, их могут зажать в такие тиски, что выбраться из них уже не удастся. Гуров решил пока ничего не предпринимать, а лишь попытаться угадать, что на уме у бандитов.

Он осторожно подполз к самому краю крыши и посмотрел вниз. Площадка у входа была перед ним как на ладони. Внизу стояла большая темно-зеленая машина, из выхлопной трубы которой вырывался сизый дымок. Возле машины, оживленно жестикулируя, разговаривали четыре человека. В одном из них Гуров с удивлением узнал самого Аслана. Видимо, дела его были совсем плохи, если он решил забраться в эту дыру лично.

Гуров предположил, что в Москве уже кончили совещаться и приступили к делу. Если Крячко довел до сведения руководства информацию по подвалу, туда уже вполне могли наведаться. В таком случае у Аслана были все основания смазывать лыжи. Сюда он заскочил, скорее всего, чтобы забрать верного Вачика. Других причин у него теперь вроде бы не имелось. Разве что уже навсегда заткнуть рот незадачливому фотографу.

Разговор внизу велся не по-русски, с большим пылом. Гуров обратил внимание, что все четверо членов банды действительно смугловаты и предпочитают черный цвет в одежде. Наметанный глаз фотографа здесь не ошибся. Но вот о чем они спорили, оставалось загадкой. Гурову показалось, что один из спорщиков убеждает других поскорее уехать, а другой… Другой мог настаивать только на одном – хорошенько осмотреть окрестности.

Кажется, впопыхах они забыли про ход на крышу, потому что взгляды, которые они бросали по сторонам, сосредоточивались в основном на дороге да на темнеющем лесном массиве в отдалении. В принципе это Гурова устраивало, но если бы бандитам пришло в голову обшарить посадки возле дороги, они бы без труда обнаружили гуровский «Пежо», и тогда все козыри чудесным образом перешли бы к ним в руки.

Повлиять на спор Гуров никак не мог, поэтому лишь терпеливо дожидался, какое решение примут бандиты. Однако дискуссия затягивалась, а стороны никак не могли предъявить достаточно весомые аргументы. Аслан, казалось, их совсем не слушал и мрачно смотрел в поле, не произнеся за все время ни одного слова.

Неизвестно, сколько бы еще все это продолжалось, но вдруг один из спорящих особенно отчаянно замахал руками и, обернувшись, показал пальцем на крышу. Показал и увидел Гурова.

В один миг все переменилось. Бандиты заорали гортанными голосами и рассыпались по двору. Они действовали расчетливо – Гуров не мог сосредоточить внимание ни на одном из них и был вынужден спешно отползти подальше от края. Это было сделано вовремя, потому что тишину вдруг разорвал резкий звук автоматной очереди, и несколько пуль простучали по бетонной стене, точно бодрый стальной молоточек.

«Теперь кто-нибудь из них попробует проникнуть на крышу через люк, – подумал Гуров. – А остальные будут страховать снаружи и не дадут высунуться. Придется стрелять. И дай бог, чтобы хватило патронов. Одно хорошо – теперь можно спокойно позвонить нашим…»