Потерянный (СИ)

Хорошо поставленный удар вбил подушку в изголовье кровати. По телу пробежало тепло, и Нильсон улыбнулся. Конечно. Все головные боли — от бездействия. Как иначе?

Мелодичный звонок в дверь отвлёк мужчину.

— Какая удача, — криво усмехнулся он, — и тебе доброе утро, Карл. Рад, что всё- таки вспомнил.

Звонок повторился. Требовательность хозяина даже немного удивила.

— Да, секунду, — тихо буркнул Нильсон, зная, что легионер все равно услышит. В несколько широких шагов ОПЗМовец добрался до двери и распахнул её.

— Доброе утро, — Дана Вран, оказавшаяся на пороге, улыбнулась Брайеру, — как на новом месте?

Потусторонние глаза девушки внимательно смотрели на него, будто пытались выведать как можно больше информации. На этот раз гостья была куда больше похожа на саму себя: «светящиеся» в ультрафиолете брюки сменились на шорты из чёрной кожи, а руки спрятались под длинными рукавами белой кофты.

Мужчина вспомнил руку Даны — обнаженную до плеча, барабанящую пальцами по барной стойке. Почти полностью кожу девушки покрывали причудливые татуировки, которые сейчас и прятала эта кофта.

Новый образ (на самом деле, как раз старый, только вот Брайер сейчас вообще всё воспринимал как новое) шёл Вран куда больше.

— Ещё минута молчания, и все старания Адама пойдут прахом, — оборвав размышления мужчины, заметила гостья, — молчание вообще мало чему способствует. Какие у тебя планы?

— Добраться до Москвы, — честно признал Нильсон, — желательно — до вечера. Где Карл?

— О, проснулся. Хорошо, — она склонила голову, и чёрные глаза проницательно блеснули, — его светлость мы сейчас не найдём. Он вместе с Ландерс укатили куда- то в Испанию.

— С ним всё в порядке, видимо, — скорее случайно произнёс мужчина.

Как обычно. На своей волне. А чему ты вообще удивляешься, спросил себя ОПЗМовец.

— Да, как и с тобой, я вижу, — девушка прошлась по номеру и остановилась у мини- бара. Улыбнувшись, она достала крохотную бутылку и пару стаканов, — не удивляйся. Праздник Адама — вещь затяжная и насыщенная.

Золотистого напитка хватило аккурат на то, чтобы до половины залить его в оба стакана.

— А ты почему зашла? — прямо спросил Нильсон.

Дана опустилась в кожаное кресло напротив него. В её движениях было что- то такое свободное, раскрепощенное, что притягивало мужчину. Кажется, любая формальность в принципе была чужда собеседнице: уровень, к которому стремился и сам Брайер.

— Во- первых, тон вежливости, — девушка загнула палец, — ты всё- таки наш гость. И если хозяин с хозяйкой заняты своими делами, то пусть тут будет мой выход.

Нильсон благодарно кивнул. Гостья же придвинула к нему один из стаканов, не прекращая говорить:

— Во- вторых, это ещё и предсказуемо: тебе ведь понадобится помощь, — тонкие губы тронула улыбка.

Новая картина прошедшей ночи: Дана так же улыбается, но в мерцающем суете стробоскопов. Губы девушки выкрашены то ли цветом засохшей крови, то ли вовсе чёрным.

— Приятно, что все здесь находят на меня время, — пожал плечами ОПЗМовец, подняв стакан.

— Не льсти себе, — собеседница покачала головой, — у меня выходной, только и всего.

— Не помню, спрашивал или нет, — Брайер нахмурился, — что за роль ты тут вообще играешь?

— Роль, — снова поединок взглядов, — пока стажируюсь, скорее. Окончательного решения по своей профессии я еще не приняла. Сейчас нашла себя в… — небольшая пауза. Девушка будто поискала выражение поточнее.

— …В ловле преступников. Скажем так.

Нет, оказывается, не поточнее. Наоборот — самую общую формулировку выбирала.

— Государственная служба? — кивок Нильсона прервался усмешкой, — раньше ты была… свободолюбивой.

— И вот же она, свобода! — рассмеялась Дана, — оглянись вокруг! Здесь под запретом разве что революции. Даже у повстанцев не так много этих самых свобод, как здесь.

— Тогда за свободу, — Нильсон поднял стакан, отметив, что сама Вран держит свой уже больше минуты.

— Нет- нет! — прервала его девушка, — ты пытаешься руководствоваться моими словами, но подумай лучше сам! Из- за потери памяти тебе ведь выпал редкий шанс начать изучать мир заново! Сможешь определить, что есть что. Местные свободы ни к чему хорошему не ведут, и я рада, что ты этого ещё не осознал. А потому, — она подняла руку выше, — за познание мира! Поверь, оно важнее… свобод.

— Может быть, — Нильсон пригубил из своего стакана.

Дана с улыбкой сделала глоток из своего:

— А может, и нет! Узнай сам.

Кажется, мужчина начинал её понимать. Иногда казалось, что мысли Вран витали где- то в другой реальности.

— Ладно, — он взял себя в руки, постаравшись отвлечься от девушки, — слушай, мне правда пора возвращаться. Подскажешь, где и как отсюда выбраться?

— Легко. Собирайся, доедем до аэропорта.

— Так я уже готов. Идём?

— Хороший темп, — Дана кивнула, — пошли.

Гостья убрала открытую бутылку со стаканами в сторону. Поднявшись на ноги, она направилась прочь из номера.

Нильсон с готовностью последовал за Вран. Спасибо этому дому, пойдём… к своему?

К слову, в памяти совершенно не всплывало ничего, что коснулось бы обычной жизни Брайера. Где и как он жил? Была ли семья?