Потерянный (СИ)

Аккуратное, но твёрдое касание тонкой иглой её нежной кожи бесстрастно остановило голос, как поняла девушка, инстинкта самосохранения.

Всё. Теперь — беззащитна. И вот этот миг, когда она, уязвимая и лишенная своей главной силы, распрямилась перед врагом во весь рост, вдохнула полной грудью и сделала ещё один шаг вперёд, словно отпечатался на внутренней стороне век.

Пути назад не было.

Тщательно обыскав и просканировав всеми мыслимыми и немыслимыми средствами, девушку отправили вглубь Организации. Глаза завязали, хотя это было не обязательно: свой взор Тиль направила исключительно внутрь себя.

Во мраке заложило уши. Характерный шум подсказал: летим. Все дальше и дальше от границы, все ближе к роковой встрече…

Дальнейший путь прошёл, словно одно мгновение. Лёгкая тряска в самолёте, приземление. Потом — ее настойчиво, но в то же время бережно перевели куда- то, потом — снова сидеть на жестком сиденье, потом — снова повели солдаты… после того, как одно и то же повторилось несколько раз, Линда сбилась с толку. Ведут, не подгоняют палками — пока терпимо. Но худшее впереди.

И снова девушка осознала себя тут. В крохотной каморке, в ожидании хозяев. Слепящий свет резал глаза. Белый, стерильный, он неожиданно оказался девушке по душе: мрак, наползающий на неё во снах, отступил.

Тиль облизнула губы. Рецепторы почувствовали соленый вкус металла и сразу же отозвались болью. Со злостью она сплюнула кровь на белый пол: во сне прикусила язык. Опять.

Из- за единственной двери в каморку советник услышала негромкие шаги. Вернее, таковыми они показались вначале: спустя несколько показавшихся вечностью секунд отчетливо стал слышен звон металлических сапог. А ещё через пару вдохов к нему добавился мягкий шаг обычной обуви.

Первым в помещение зашёл человек в бронированном костюме. Следом — его точная копия.

Девушка встретила бесстрастные шлемы насмешливой улыбкой. Что за предосторожности? Её боятся?

И действительно. Эти двое заняли позиции по сторонам от входа: Линда была почти уверена, что глаза под стёклами шлемов не сводят взгляда с неё.

Несмотря на Дар, несмотря на то, что это мнение разнилось с мнениями многих других, Тиль вовсе не считала себя угрозой. Без крайней надобности она никогда бы не использовала сверхъестественную силу против человека.

Но ОПЗМовцы, кажется, мыслят другими категориями. Одаренный — угроза. Повстанец — угроза. Инакомыслящий — угроза. Любая тень — угроза.

Следом за людьми в броне зашёл третий, в строгом костюме. Насмешливая улыбка начала сползать с губ, а холодная маска самоуверенности — стремительно таять.

— Линда. Снова у нас, — спокойным, даже каким- то равнодушным тоном поприветствовал её генеральный директор Организации, — неожиданно.

Многие на похоронах проявляют больше энтузиазма. Тиль пыталась мысленно кричать себе: все по плану! Конечно, он удивлён. Конечно, не понимает, что ей нужно. Ничего не понимает. Притворяется бесстрастным, чтобы…

— Зачем притворяться? Ситуация под контролем, — так же негромко проговорил Константин Титов. Он сел на металлический стул напротив девушки. Взоры скрестились.

Линда дрогнула. Серо- зелёные глаза пугали своим ледяным спокойствием. Человек напротив словно проходил через все это уже миллион раз, и из них минимум половина пыталась как- то изменить ситуацию.

Безуспешно.

Все вокруг замерло. Тиль не отвлекалась на людей в доспехах, тем более, что те застыли без единого движения. Она смотрела в бездушные глаза, которые своим взором вворачивали в её мозг стальной винт.

— Ты сдалась по своей воле, так? — зазвучал спокойный голос, — и какой план? Думаешь спасти Нильсона?

Взор Титова девушка выдержала:

— Не совсем. Я хотела бы для начала его увидеть. Убедиться, что все в порядке.

— В порядке. Не сомневайся, — отрезал директор, — скорее всего, ты сама это знаешь по донесениям с фронта.

В груди у Линды будто что- то сжалось.

— Я хочу увидеть, во что ты его превратил, — прогнав лишние эмоции, проговорила она. И, скрепя сердце, продолжила, — и тогда расскажу то, что знаю.

На бесстрастном лице все же проскользнули эмоции: лучше других Тиль прочитала сомнение. Решила нажать:

— Тебе ведь нужна от меня информация. А я готова поделиться. Небольшой шаг навстречу, и договоримся.

Титов нахмурился. Черты лица стали острее, строже.

— У меня есть вариант получше, — ответил он, — ты отвечаешь на все вопросы спокойно, без лишних эмоций, а главное, честно. Я же делаю шаг навстречу и не сверлю тебе голову с помощью Дара. Ты догадываешься, что любое вмешательство в разум не проходит бесследно?

Линда промолчала. У ОПЗМовца хватило сил сделать из Нильсона того, кем он был во времена становления Организации. Мало ли, что директор может сделать с ней…

— Я тоже человек, а не машина, — с легкой улыбкой проговорил Титов, — могу дрогнуть и оставить тебя слабоумной до конца дней. Все ведь может случиться…

— Вот и проверим, — кивнула девушка после долгой паузы, — я своё слово уже сказала.

Константин молчал еще дольше. Внутри него явно шла борьба. Линда же показательно начала изучать взглядом помещение.