Потерянный в миру

Трамвай привычно мчался с шумом и скрипом по извилистым путям, выжимая из себя последние соки, уверенно двигаясь по удивительно красивому лесу, окружающему Киев со всех сторон. Это было одним из самых любимых занятий временных жителей трамвая – любоваться здешними красотами, до которых пока ещё не добрались жадные градостроители и богатые киевляне, любящие застраивать своими безвкусными, почему-то обязательно многоэтажными частными домами, всё, что находится вблизи города, и особенно в парковой зоне. Но местные трамваи всё ещё пользовались своей дорогой и могли жаловаться только на старые и ржавые рельсы, давно требующие капитальной замены. Так что пока ещё ворчуны-трамваи могли с привычным шумом пробираться сквозь лесную чащу, расталкивая своим длинным железным туловищем густую растительность вдоль путей и строго по расписанию доставлять пассажиров в Киев.

Но именно сегодня отцу Олегу было почему-то не до природы. Он только в самом начале пути полюбовался весенними лесными пейзажами и машинально переключил своё внимание на соседей по трамваю. Отец Олег ещё с детства любил смотреть на людей, а ещё больше с ними разговаривать. Правда с возрастом он стал смущаться этой своей привычки, особенно когда люди вызывали в нём возмущение своими словами и поведением. Из-за этого он старался как можно реже смотреть на посторонних людей, проходя толпу, низко склонив голову, чтобы не искушаться чужим поведением, словами и внешним видом. Но так как совсем оградиться от людей он был не в состоянии, живя в активном обществе, то решил воспитывать терпение и любовь ко всем людям, которых Господь посылает ему на жизненном пути.

Он медленно осмотрел пассажиров, и его взгляд остановился на мальчике лет восьми, который, видимо, уже давно пытался привлечь внимание отца Олега озорной улыбкой и детским кривлянием в его сторону. Диакон решил ответить тем же, принимая игривое настроение ребёнка. У мальчика в руках был игрушечный автомат, который он пытался по очереди нацеливать на всех трамвайных жителей. Но в итоге мальчик остановился на отце Олеге и стал в него стрелять, целясь только в батюшку. Отец Олег, принимая игру мальчишки, сделал вид, что тот стал в него попадать, прикрывал руками раненые места, и будто убитый начал сползать с сиденья. Мальчишка продолжал стрелять и смеяться, радуясь своей победе, в пылу игры не замечая соседей и даже собственную мать. Отец Олег так заигрался, что на повороте не удержался и по-настоящему упал на металлическое брюхо вагона с шумом, который не на шутку напугал соседей. Но когда они поняли, что это часть игры, то стали уже вслух возмущаться бородатым мужчиной, который вёл себя хуже ребёнка. Вставая с пола и отряхивая себя от пыли, отец Олег жестами извинился перед всеми, показывая мальчику, что, мол, игра закончена, а иначе нас высадят. Смущённый, он сел на место, поднял упавшую удочку и сумку, опять показал мальчику, что надо молчать, и отвернулся к окну. Мама мальчика, дремавшая всё это время у окна, возмущённо отняла у ребёнка автомат. Покрутив пальцем у виска в сторону отца Олега, она пересела с сыном на другие места спиной к батюшке. Отец Олег, приложив руки к груди, молча пообещал, что больше так поступать не будет, прислонился головой к краю окна, подложив сумку, закрыл глаза и тут же уснул. Ему приснилось, будто они с друзьями наловили столько рыбы, что не могут вытащить наполненную сеть, пытаясь спасти хотя бы часть улова. Но сеть рвётся у них на глазах, и вся рыба уплывает из рук. Он пытается спасти улов, ныряет в воду и тут с ним начинают разговаривать рыбы на понятном ему языке, обращаясь к нему, чтобы он их больше не ловил, а жалел… И как только он хотел удивиться своему знанию рыбьего языка, как вдруг услышал сквозь сон:

– Вставай, бородатенький. Приехали.

Поднимая голову, он увидел стоящую перед ним кондукторшу, хотя сквозь туман пробуждения ему показалось, что над ним нависла огромная щука с раскрытой пастью, вот-вот готовая откусить ему голову. Он даже заслонился рукой, чтобы защититься, но сон быстро прошёл, и он виноватым голосом сказал:

– Да, конечно, выхожу. Спасибо. Простите.

– Да чего там. Главное, что трезвый и не буянишь. Иди с миром, – добрым напутствием проводила кондукторша отца Олега.