Потеряные

Тир напряженно и неподвижно стоял, прислушиваясь к движениям противника. Это была его первая драка. Нужно было выскочить наружу - там больше места. Но и ориентироваться в огромном пространстве, где даже колонн нет, зато есть масса движущихся людей, очень трудно. В палатке, как в коллекторе, он чувствовал пространство гораздо лучше. Когда распаленные спиртным и жаждой крови местные пьяницы одновременно кинулись на слепого парня, стараясь оттеснить его от выхода, он неожиданно легким и ловким движением, пробежав по хлипким подобиям столов, легко ушел от удара вглубь палатки, тщательно обходя изумленного Парда. Алкаши радостно взвыли - жертва сама захлопнула дверь мышеловки. Квадратный неопрятный мужик с перебитым носом и бесформенными красными кулачищами, с видимым трудом несущий огромный зоб, размахнулся для подлого удара ниже пояса, но, поскольку Тира на месте уже не было, попал кулаком в крепкую металлическую стойку, взвыл и схватился за нож. Тир, оставшийся без привычной поддержки Парда, сделал захват на слух и не ошибся. Зобатый, матерно взвыв, выронил нож и заплясал вокруг болезненно вытянутой вверх руки. Ничего не поняв спьяну, двое других схватили по крепкому металлическому стулу, и с ревом кинулись на Тира. Слепой развернул пленного навстречу невидимой опасности и квадратный получил сокрушительный удар первым стулом по черепу, что привело его в блаженно бессознательное состояние. Увернувшись от второго нападающего, благоухающего мерзкой отрыжкой, Тир красиво обвел ошалевшего и крепко вцепившегося в стул, мужика вокруг себя и нечаянно припечатал его носом к носу с окосевшим Пардом. Нападающий осел на четвереньки, а начинающего алкоголика вырвало еще раз, полив остатками «Красавицы Мери» жертву Тира. После этого шутки кончились.

Оставшиеся на ногах, во главе с трактирщиком, вооружились, кто чем смог, и двинулись на слепого подростка. Тот прижался спиной к металлической опоре палатки. Она оказалась единственным прочным предметом в забегаловке. Тир успевал отбивать удары ногами и руками, крутясь, как волчок, вокруг столба. Несколько раз по нему чем-то попали, но в пылу драки, слепой парень этого даже не заметил. Вдвоем с Пардом они смогли бы отбить нападение любого количества вот таких уродов, полупьяных, ослабевших от болезней и недоедания, никогда не тренировавших ничего, кроме луженых глоток. Когда зрячий подает сигналы, легче ориентироваться, а со скоростью Парда… Тир загнанно дышал.

* * * 

Травка и Рыся, счастливые созерцанием банок и загонов из гремящих огрызков пластика и жести, послушно бродили за Кириллом в местном зоопарке. Тот с удовольствием пояснял девчонкам все, что они видели по пути и сам слушал разглагольствования будущего биолога о последствиях мутаций лягушек, улиток, мокриц, уховерток, мух, тараканов и даже… кроликов. Травка, как будто и не была столько дней в полной прострации. Ее, что называется, перло. Пара устрашающего вида вышеупомянутых грызунов, большеголовых, красноглазых, с лапками, похожими больше на крысиные, привела девочек в восхищение. Мутация и естественный отбор довели пушистых животных до всеядности, и Кирилл пояснил, что совать пальцы в клетку лучше не стоит. Малоаппетитные останки кого-то на дне клетки подтверждали его слова. Комментарии сопровождающей ребят детворы, которые, попривыкнув к новеньким, заинтересованно обсуждали каждое их слово и каждый сделанный шаг, тем не менее, прояснил происхождение зоопарка. Оно было чисто гастрономическим. Здесь проводились опыты, кого можно безвредно употребить в пищу, а, заодно, и развлекали население. Насмотревшись на исковерканных зверюшек, с известной целью собранных здесь немым сморщенным старичком в треснувших очках, подвязанных вместо дужек, веревочкой, девчонки и Кирилл пошли искать затерявшихся парней, попутно заглядываясь на повседневную жизнь станции.