Потерять и найти

– Ничего страшного, Капитан Всё, – ответила она, утирая глаза папиным чехлом. – У меня есть план.

– У меня тоже! Целая куча.

– Ладно, а у тебя какие?

– Не скажу. Секрет фирмы.

Милли закатила глаза.

– А у тебя тогда какой? – поинтересовался Джереми.

– Ты всем разболтаешь.

– Не-а!

– Разболтаешь-разболтаешь!

– Не-а!

– Ладно, – Милли подвинулась поближе. – Клянешься?

– Клянусь. – Джереми серьезно моргнул.

– Ты сказал, что все знаешь.

– Ага. Так и есть.

– Ты же слышал, как иногда со всем поездом разговаривает какая-то тетенька?

– По громкой связи?

– Наверное.

– Это называется «громкая связь».

– Я должна ее найти.

– Для чего?

Милли посмотрела на пивной чехол.

– Сделать кое-что хорошее.

– Тебя накажут.

Милли придвинулась лицом совсем близко к лицу Джереми. Джереми, казалось, больше не знал, куда смотреть.

– Мне нужна твоя помощь, Капитан Всё. Ты мне поможешь?

Он сглотнул.

– Да. Да, помогу, Ка-ка-ка… – он запнулся. Прочистил горло. – Капитан Смерть.

Карл-который-печатает-вслепую

– Что есть любовь, Агата Панта? – декламировал Карл, расплескивая свое вино во все стороны.

– Любовь?.. – спросила Агата, прижавшись носом к стеклу. – Ничего не видно…

– Именно. Именно, Агата Панта!

– Черным-черно!

– Да…

Ее лоб скакал вверх-вниз по оконному стеклу.

– Как-то мне не по себе.

Закрыв глаза, Карл рьяно закивал. Потом неуверенно наклонился вперед и провозгласил:

– Но оно того штоит. – Он постучал по столу указательным пальцем и поднял его в воздух, точно обращался к крикетному судье.

Агата обернулась.

– Чего?

– Оно того стоит.

– Что стоит?

– Любовь.

– Чего стоит?

– Терзаний, смятения, боли.

– Что ты несешь?..

Карл глотнул еще вина.

– Ты хоть раз в жизни юбила, Агата Панса? – покачиваясь, мягко спросил он.

– Чего? Я ж почти всю жизнь замужем была! Ты это прекрасно знаешь!

– Да, но… – Карл схватил Агату за руку своей безбокальной рукой и заглянул ей в глаза. – Юбила? Ты. Его. ТЫ ЕГО ЮБИЛА?

Агата отдернула руку, проглотила остатки вина и цокнула бокалом по столешнице. Потом утерла губы рукавом и заявила:

– Полагаю, что да!

– Полагаешь. А ты ему об этом говорила?

– А зачем? Это ж подразумевается!

– Подразумевается? – Карл встал и закричал на весь вагон-ресторан, как будто выступал на сцене: – Подразумевается! – Он замахал руками, и вино полилось на стол. – Подразумевается, что он знал, что ты его любишь?

Агата вскочила, выхватила у него бокал и осушила его до дна.

– Да! – с дерзостью выпалила она, тяжело дыша от усердия.

Они несколько мгновений смотрели друг на друга, и каждый не знал, как поступит другой. В конце концов оба вдруг сели, точно играли в «зеркало».

Карлу нравилась жилка на шее у Агаты, которая вздувалась, когда та кричала. Жилка тянулась до самого уха. Карлу вдруг захотелось ее лизнуть, провести языком по всей длине и сжать зубами мочку уха. Захотелось снять с Агаты очки, расцеловать ее лицо, прижаться к ней. Захотелось заглянуть под ее коричневый костюм.

– А он тебя юбил?.. – спросил наконец Карл.

Он принялся водить пальцем по винной лужице на столе. Агата пожала плечами и уставилась во тьму за окном. Карл рисовал в вине сердечки.

– Я уверен, что юбил.

– Это не имело значения. И не имеет. Не в этом суть.

– Только в этом суть и есть, – возразил он.

Агата откинулась на спинку стула. Карл не отрывал от нее взгляда: старое, измученное лицо; старые, измученные губы; старые, измученные глаза. Он встал и перелез через Мэнни. Вышел из-за стола. Сел рядом с ней.

Теперь он почувствовал ее запах. Пахла Агата почему-то соком и нафталиновыми шариками. Она на него не смотрела. Он придвинулся к ней и рукой почувствовал ее накрахмаленный костюм, а ногами – жар ее тела.

Сможет ли он полюбить эту женщину?..

Сможет ли она полюбить его?

Карл глубоко вздохнул, обхватил ее лицо руками, притянул к себе и поцеловал.

Затем отстранился и поднялся на ноги, а Агата так и осталась сидеть, как зачарованная, пытаясь отдышаться.

– Мы все тут только благодаря сексу, знаете ли. А вы его стесняетесь. Все вы. Вы. И вы. И вы. Да, вы. – Карл обратился к молодой паре за ближайшим столиком. – Возьми уже и оприходуй ее.

Он покосился на Мэнни, ожидая поддержки. Мэнни, как пить дать, одобрительно кивнул.

– Да!.. – воскликнул Карл и снова повернулся к парочке. – Трахайтесь. Трахайтесь!

– Уже, – отозвался мужчина.

Женщина сдавленно пискнула и шлепнула его по плечу.

– Вот молодцы! – просиял Карл и повторил: – Трахайтесь! – Слово превосходно перекатывалось у него на языке. – Трах-трах-трах-перетрах! Повторяй за мной, Агата.

Агата не обращала на него внимания и держалась за столешницу с таким видом, точно в мире больше ничего не существовало.

– А есть и другие слова, знаете, – разошелся Карл. – Соски! Пиписька! Попа!

– Возьмите себя в руки, сэр! – взревел Дерек, пролетая по вагону. Блокнот порхал у него на шее.

Два мальчугана за столиком неподалеку вылупились на Карла.

– Мам?.. – сказал один.

– Трах, – добавил второй.

Пожилая женщина, увлеченная больше книгой, чем своим мужем, вдруг выпалила:

– Сиси.

– Чего? – буркнул ее муж.

– Да, – Карл ткнул в нее пальцем. – Точно!