Потерявшийся

Оказалось, это предводитель войск, направленных правителем Эстеса, чтобы отбить у марентских пиратов город Маси. Величина немалая, поскольку в государстве, расположенном в Западных горах континента, высшая власть не наследственная, а выборная: «короля» выбирают вот из таких «опов» и «енов» (что-то вроде маркиза). Пожизненно. Но без права передачи трона по наследству. При этом учитываются разные факторы — от заслуг перед страной до возраста: не выберут ни старика, который сможет править два-три года, ни юношу, не успевшего ни отличиться, ни обрести жизненного опыта. И Адол-оп вполне себе попадает в эти рамки, обозначенные для претендентов на престол. Если что-то вдруг стрясётся с нынешним «гарантом территориальной целостности Эстеса». Если перевести на земной возраст, лет тридцати пяти, сильный, со взглядом умного человека.

— Как ты, человек света, оказался в этом городе?

Пришлось рассказать свою историю, начиная с выезда на квадрике вдвоём с дочерью кузнеца Оне и заканчивая «заселением» в усадьбу господина Хон-су.

— Чем занимаешься здесь, в Маси?

— Жду, когда вернётся из государств Хи и Воастчу наш корабль, чтобы уплыть с ним в наши владения. Либо кто-нибудь из эстесских или иных купцов отправится торговать с людьми света.

— Откуда ты знаешь, что ваш корабль ушёл в Хи и Воастчу?

— Там, в наших владениях, я был одним из командиров, и мы обсуждали, куда поплывёт этот корабль, когда будет готов к плаванию.

— У вас много кораблей?

— Не знаю. Когда я уезжал в Город на Озере, было три. Сколько стало теперь, я не знаю. Может быть, пять, может быть, шесть.

— Я видел ваш корабль. Он огромный. Чтобы построить такой, да ещё из железа, нужно много десятилетий.

— Он строился не здесь. Его сюда… э-э-э… прислали из другого мира. Чтобы такой построить, нужны не десятилетия, а один-два года. И там, в другом мире, железных кораблей множество. Есть такие, которые в десять раз, в двадцать раз больше того, который ты видел. Если нам здесь нужно, то просто берут какой-нибудь из них и присылают нам. Более мелкие строим и мы. Очень быстро — один-два месяца.

При мне, конечно, на Центральной не было построено ни одного судёнышка, но подготовка верфей к их крупноузловой сборке шла полным ходом. А теперь, наверное, уже что-нибудь и построили, поэтому я не чувствовал, что привираю, говоря об этом Адолу.

— Как много у вас воинов?

О, это уже пошло выпытывание военной тайны! Смеюсь я, смеюсь! Но скрывать смысла нет.

— Не знаю, сколько их сейчас. Может, сто, а может, уже двести.

Ответ рассмешил военачальника.

— И вас ещё не покорили дикари?

— И не смогут покорить. Воины моего народа вооружены лучше них и убивают на большом расстоянии.

— Как марентцы? Огнём, дымом и громом?

— Да. Только оружие марентцев намного хуже нашего. И ты, Адол-оп, должен знать, что случилось с двумя марентскими кораблями, которые напали на наш корабль.

Он знал, поэтому кивнул

— Ты знаешь, как устроено это оружие?

— Знаю. Но у вас не получится изготовить даже оружие марентцев.

— Почему?

— Потому что секрет этого оружия не в его устройстве, а в смеси, которая выбрасывает метаемый снаряд. Чтобы сделать оружие нужно много бронзы, а чтобы отбиться от несколько кораблей, надо много этой смеси. Но я могу подсказать, как сделать так, чтобы марентцы, даже если они снова нападут и разобьют ворота, не попали в город.

— Как?

— За воротами должна находиться опускающаяся железная решётка. Её не сможет пробить даже огненно-громовое оружие марентцев.

Наш разговор, затянувшийся ещё на четверть часа, закончился приказом:

— Ты поедешь в нашу столицу.

Причём, судя по тому, что последние вопросы уже не касались военных дел, а мои ответы не содержали каких-либо технических откровений, решение об этом «граф» принял ещё до разговора со мной.

Фрагмент 11

— Прямо сейчас? — удивлённо спросил я.

— Нет. Вчера из столицы пришёл корабль, и через три дня он отправляется назад. На нём ты и уплывёшь.

Да, видел я эту парусно-гребную посудину, явно быстроходную, ничуть не похожую на «толстобрюхие» купеческие суда. И даже успел разочароваться, когда стало видно, что это за корабль, после испытанной было радости из-за того, что скоро наконец-то закончится моё совершенно бездарное сидение в Маси.

А вот безапелляционность «графа» меня взбесила. Простой, блин, как три рубля! Он решил, и я должен взять под козырёк. Кто он мне? Даже не командир. Даже не подданный ихнего «короля».

Впрочем, именно, что не подданный, а человек второго сорта, инородец без каких-либо прав. Националюги проклятые! Чего стоит только жест этого «дворянина», давшего понять, что разговор со мной закончен: движение кисти руки, которым отгоняют муху. Мол, пошёл вон, смерд, ты мне надоел.