Поток

Чтобы не перегрузить пищеварительную систему, Джон решил для начала попробовать фо на курином бульоне – вьетнамское блюдо с лапшой, – сочтя его достаточно легкой пищей. Стоило кликнуть на суп в меню, возле его названия немедленно появился индикатор прогресса, показывающий готовность заказа в процентах.

Кафе с индикатором прогресса не сулило ничего хорошего.

Однако через несколько минут из стены выскользнула серая полка с серой же миской самого заурядного вида, в которой дымился пряный ароматный бульон. От такого запаха сразу проснулся аппетит, Грейди схватил лежащую тут же на полке серую ложку и осторожно попробовал суп.

Вкус оказался восхитительным.

То ли причиной было заключение, то ли истощение, то ли суп оказался действительно хорош, но Джон вспомнил голодные студенческие годы в Олбани и дешевую вьетнамскую забегаловку, которую он частенько навещал.

Он сверху вниз посмотрел на ЭАП-червя:

– Неплохо, Малой. – Тот повернулся на голос. Грейди опустился рядом с ним на пол с удовольствием принялся за еду. – Совсем неплохо.

Подкрепившись, Грейди снова принялся расхаживать по камере, кружа возле свисающего с куполообразного потолка провода.

Тот должен куда-то вести. До появления Малого его не было, следовательно, змей, скорее всего, притащил его с собой. А значит, он тут болтался неспроста.

Грейди взглянул на противоположную стену, туда, где все еще был открыт диагностический порт. Провод достаточно длинный для того, чтобы…

Джон аккуратно ухватился за венчающий провод разъем и потянул его туда, где был иридосканер, которым ученый недавно воспользовался. Возле сканера действительно оказалось небольшое гнездо. Грейди принялся изучать разъем.

Похоже, тот подходил.

Грейди потащил провод в сторону гнезда, обнаружил, что тот вполне дотягивается и даже слегка провисает, и вставил коннектор в гнездо.

С потолка донеслось громкое «чпок», а затем запищал зуммер. Его сигналы повторялись с интервалом в несколько секунд.

Затем раздался мужской голос, который с сильным индийским акцентом произнес:

– Простите, с кем я говорю? – И тут же продолжил, но на другом языке: – Wo yu shui shuohua?

Грейди застыл от неожиданности. Заподозрив недоброе, отвечать он не стал.

– Avec qui je parle? С кем я говорю?

Грейди решил выдернуть коннектор.

– Не бойтесь, я такой же узник, как и вы.

Он ухватился за шнур, готовясь в любой момент вырвать его из гнезда.

– Je suis un prisonnier comme vous.

– А откуда мне знать, что вы узник?

– Американец. В каком году вас схватили, мой друг?

Грейди глубоко вздохнул:

– Откуда мне знать, что это не подстава?

– Гм… Я так понимаю, вы спрашиваете: «Откуда вам знать, что я человек?» И наоборот: «Откуда мне знать, что вы человек?» Это как тест Тьюринга наизнанку.

Грейди обдумал сказанное.

– Хотя, – продолжал голос, – я не исключаю возможности того, что моего полимерного червя схватил ИскИн, это представляется мне маловероятным. Искусственные интеллекты – совершенно лишенные воображения существа.

Грейди перевел взгляд на Малого.

– Вы собрали эту штуку… из оборудования БТК?

– Не я. Вы, мой друг, забегаете вперед. Вы же еще не определились, можно ли мне доверять, помните?

– Ох, – кивнул Грейди, – точно.

– Как доказать свою человеческую природу в мире, где искусственный интеллект стал обычным делом?

– Я не уверен, что знаю ответ.

– Мы решили в таких ситуациях сосредотачиваться на том, что отличает разум человека от интеллекта машины, – а именно на функциях человеческого организма.

– «Мы»? Так вы не один, есть кто-то еще?

– Э-э нет, давайте-ка по порядку, друг мой. Лучше ради обоюдного удовольствия определимся с человеческой сущностью каждого из нас.

– При помощи функций организма? Это как же? Шутить про пердеж станем?

– Нечто вроде. Позвольте, я начну. Пожалуйста, опишите, как пахнут гениталии вашей жены?

– Что за… – насупился Грейди. – Какого хрена вам надо? Вы уже сколько лет тут сидите?