Поток

– Клюв это клюв. Ему необходимы лишь плоть и кровь. Я решила поместить его в другое место. Там он может дать мне столько же наслаждения, сколько и боли.

Ример непроизвольно взглянул на лобок танцовщицы и почувствовал прилив тошноты, хоть и не знал, что вызвало отвращение: сделанное ею или сказанное.

– Оно того стоило? – хрипло спросил мастер почти истреблённых Колкагг. – Ты это хочешь сказать? Ты предала Имланд и свой род ради удовольствия? Мы погибнем, когда придут слепые! Ты думаешь, это игра?

Дамайянти легла на кровать и приподнялась на локте.

– Я думаю, одно причиняет такую же боль, как и другое, – ответила она. – Набирн ты или имлинг, добро и зло есть в каждом из нас. Ты действительно считаешь, что при них мир станет хуже, чем при Даркдаггаре? Слепые не бо2льшие дикари, чем ты.

Ример встал.

– У тебя есть кровь или нет?

Дамайянти ужом выскользнула из кровати, подошла к одному из звериных черепов, немного приподняла его и вынула из тайника флакон.

– Не слишком много, да?

Ример взял склянку, засунул в карман и развернулся, чтобы уйти.

– Ты забываешь, что я с ним встречался, Дамайянти.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что ты выбрала не ту сторону. Ты отдалась тому, кто вещает, как спаситель, но пожертвует тобой так же легко, как дышит. Грааль беспощаден. Холоден, как лёд. То, что тебе кажется страстью, делает его намного опаснее.

Танцовщица лениво улыбнулась.

– Я знаю… Я обычно влюбляюсь именно в таких.

Её слова прозвучали как удар.

– Присмотрись к Даркдаггару, – с горечью бросил Ример.

– Уже. Ничего не выйдет.

Он уставился на собеседницу, не веря, что всё расслышал правильно. Та пожала плечами.

– Грааль считал, что попробовать стоит. И да, я разговаривала с ним, но, прочитав, поняла, что ничего не получится.

Ример заметил тень беспокойства во взгляде танцовщицы и подумал, что она приуменьшила значение встречи, за которую ей наверняка пришлось чем-то заплатить. Чем? Чем она поделилась с врагом?

Дамайянти скользнула между юношей и дверью.

– Судя по твоим словам, я не в состоянии изведать страсть, Ример. Но я живу ею и умею распознавать огонь, видеть, в ком он горит. Пламя можно использовать. Формировать. Раздувать. В Даркдаггаре нет даже искр. Он никогда ни от чего не пылал в своей жизни. Настоящий член Совета. Но если мужчина не способен вспыхнуть, какой толк его воспламенять? Так что, боюсь, свергнуть его тебе придётся самому.

Ример понятия не имел, что ответить собеседнице. Неужели она готова умаслить любого? Неужели ни один враг не был слишком жесток для того, чтобы вступить с ним в переговоры? Губы юноши задрожали. Он хотел кое-что сказать, но слова застряли в горле, так что он просто открыл дверь.

Дамайянти схватила его за руку:

– Я говорю правду. Даркдаггар… практичный человек. Он не похож на Урда и не выгорит. И это делает его более опасным, чем ты думаешь.

Ример был готов зарычать.

– Я тронут твоей заботой.

Он взобрался по стене и запрыгнул на потолочную балку. Только выбравшись на крышу, мастер Колкагг услышал, как Дамайянти закрыла за ним дверь.

Рождённая землёй

Хирка подтянулась, заползла на балкон и осталась лежать, прижав щеку к холодному камню. Дождь прекратился, пошёл снег. Вокруг летали белые хлопья и таяли на губах девушки. Если лежать долго, её полностью засыплет. Равнодушно сотрёт с лица земли, как будто никогда и не существовало.

Это ты лежишь в снегу, дитя.

Хирка упрямо приподнялась на руках. Скерри права насчёт её слабости. Никчёмности. Услышав шелковистый звук от взмахов крыльев, обессиленная полукровка посмотрела вверх и увидела глаза ворона. Он нагнулся и склонил голову набок, как будто хотел лучше разглядеть лицо девушки под мокрыми прядями волос.

Я ещё не мертва…

Но чёрная птица искала не пищу, а открыла клюв, положила что-то на пол и снова взлетела. Камень. Ворон оставил камень. Хирка подняла его и принялась рассматривать закрученную спираль, как домик улитки. Точная копия подарка Хлосниана.

Хлосниан…

Как он поживает, ведь в Эйсвальдре всё изменилось? Или тоже умер?

Хирка огляделась в поисках ворона, но тот уже улетел и не откликнулся на зов, выученный ещё в Имланде. Но теперь полукровка была сломлена.

Она убрала камень в карман, с трудом поднялась на ноги, открыла балкон и проскользнула внутрь. Дверь в спальню на противоположном конце комнаты была приоткрыта. Кто-то заходил сюда и понял, что хозяйка отсутствует. К счастью, время стояло позднее, поэтому все выяснения ждали её только завтра. Сейчас уставшая девушка ни с кем говорить не могла. Она не чувствовала себя цельной. Тело казалось пустой оболочкой. Мысли разбегались.

Хирка положила плащ на скамейку, хотя с него на пол капала вода, и села рядом, глядя в окно. Кровать находилась всего в нескольких шагах, но расстояние казалось огромным. Пепельное потоковое стекло напоминало обо всём, что больше невозможно.