Поток

Вокруг потихоньку начали шевелиться люди, кто-то торопился укрыться от ненастья, кто-то хоть и вполголоса, но осмелился заговорить с товарищами по оружию и недоверчиво спрашивал, все ли демоны умерли и не будет ли нового нападения. Джозеф и сам невольно подумал: «Откуда нам знать, что это победа, а не очередная уловка Потока? Может, пройдет время, и монстры снова вернутся, как всегда, переполненные жаждой крови и ненавистью?» Он бросил еще один взгляд на поверженных противников, чьи тела, казалось, тянулись до самого горизонта, и понял: на самом деле он не сомневается в том, что Поток в этот раз исчез навсегда. И дело было даже не в том, что он видел, как отчаянно и бесстрашно они сражались и тем самым заслужили эту победу… Он не зря верил в Димитрия и Уинстона – они справились с непосильной миссией, что он и все остальные жители Анклавов возложили на них.

Не обращая внимания на холод и хлещущий все сильнее дождь, Джозеф опустился на колени – наверное, впервые с тех пор, как стоял так перед своей Мари бесчисленное количество даже не лет, а жизней назад, и просил ее стать его женой. Мысли о том, какой ценой, должно быть, далась эта победа тем, кто отправился по его приказу в Пустошь, путались с мыслями о друзьях и близких, которых он потерял или которых ему еще предстоит потерять, а по лицу катились капли – слишком соленые, чтобы быть дождевыми.

* * *

Придавивший его монстр как-то неуклюже булькнул и затих. Димитрий попытался отпихнуть его, но тот, казалось, весил целую тонну и даже не пошевелился. Тогда он с огромным трудом вытащил свои измятые и изодранные ноги из-под мерзкой туши и без сил распластался на земле, глядя в то место, где сводчатые арки древней сторожевой башни сходились воедино, образуя основание самой твердыни.

Медленно, очень медленно способность мыслить возвращалась к нему. Видимо, она вместе с душой успела покинуть его обреченное тело, когда очередной демон навалился на него до того, как он успел поднять ставший вдруг таким тяжелым меч. Вокруг было неестественно тихо, словно он в один миг лишился слуха. Но не хватало не только шума сражения и омерзительных звуков, которые всегда сопровождали Поток. Что-то неуловимое, но очень важное изменилось вокруг.

Портал! Только сейчас он понял, что смотрит в то место, где совсем недавно висело, мерцая и переливаясь, это мерзкое око, словно ведущее в другой мир! Его больше нет! Оно пропало! Неожиданное открытие вытеснило из головы Димитрия все остальные мысли. Неужели им удалось? Но как?

Он вспомнил, как Уинстон бежал к входу в башню, стараясь перегнать лезущих из Портала тварей, и как минуту или две спустя появился в окне прямо над Порталом. Неужели он прыгнул туда?

– Ах ты, сукин сын… – Димитрий даже не проговорил, а скорее простонал эти слова. Легкие жгло словно огнем. – Так вот в чем был твой план, да? Забраться в самое логово Потока и закрыть проход? – Он то ли рассмеялся, то ли расплакался, осознав вдруг, что Уинстон, единственный из всех, шел сюда, точно зная, чем это для него закончится. – Мог хотя бы рассказать мне… Или взять с собой…

Вокруг него тут и там лежали неподвижные тела демонов. Некоторые были убиты в схватке, это можно было понять по отсеченным конечностям и лужам бурой жижи, вытекшей из нанесенных ран. Другие просто дергались на земле, сотрясаясь в судорогах и медленно затихая. Димитрий понимал, что, скорее всего, то же самое происходит со всем Потоком по всему миру, а значит, Уинстон сделал то, что не удавалось никому, и Анклавы – если они, конечно, еще стоят, – спасены.

Он повернул голову направо, чтобы посмотреть туда, где погиб обезумевший Хорос. Димитрий видел, как твари добрались до него и начали буквально заживо рвать на части, а он все рубил и рубил их топором. С другой стороны, недалеко от башни, на большом плоском камне виднелись несколько умирающих монстров, которые прикончили Рэма до того, как закрылся Портал. Тела его нигде не было видно, и Димитрий надеялся, что он хотя бы умер быстро.

Он снова посмотрел наверх, жалея, что из-за башни не видно неба. После всего, через что они прошли, после всех потерь и лишений они все-таки остановили Поток, и, по какой-то злой иронии, из всего отряда остался лишь он один: уставший, разбитый и, скорее всего, голодный, просто еще не осознавший этого, – но живой.

– Это ведь изначально был поход в один конец, не так ли? – Грустная улыбка тронула его губы. – Но если, отрицая очевидное, мы смогли дойти сюда, авось и на обратный путь хватит сил.

* * *

Она словно плыла в океане, состоящем из белых облаков, которые мягко, даже нежно укутывали ее невесомое тело и несли куда-то в бесконечность, наполненную спокойствием и блаженством.

«Если это смерть, то зачем тогда терпеть годы ужасных страданий? – явилась непрошеная мысль. – Чего ради голодать, замерзать и жить в страхе перед теми, кто сильнее, если можно в любой момент отдаться такому сладкому забытью?»