Потом я проснулась

Конечно, я и сама этого не знала, но решила, что угроза не помешает. Мне никогда прежде не приходилось кричать на взрослых людей, однако я не раз видела, как мама, спокойнейший по своей природе человек, ставила на место зарвавшихся мелких чиновников, уверенных в своей вседозволенности. Здоровяк не производил впечатления важной шишки, из чего я сделала вывод, что, скорее всего, у него здесь не было никакой реальной власти. Сейчас я понимаю, что мне тогда просто повезло — если бы я попробовала вести себя так с кем-то из посвященных, то, скорее всего, мое путешествие закончилось бы, так и не начавшись. Однако, как говорится, дуракам и новичкам удача улыбается, и мне удалось выйти победительницей из этой ситуации. Громила стушевался и, пробормотав извинения, поспешил скрыться внутри здания. Выкрикнув что-то обидное ему вслед, я обернулась и заметила, как Фирмик, который уже успел подняться, смотрит на меня расширенными от ужаса глазами. Впрочем, в них читалось еще что-то. Благодарность? Уважение? Не знаю. Возможно, и то, и другое — я не успела определить, потому что все это длилось недолго. Уже спустя секунду старик засуетился и вошел в помещение, на этот раз предусмотрительно оглядевшись, чтобы не нарваться на очередную оплеуху. К счастью, больше внутри никого не было, и он, вздохнув с облегчением, поманил меня за собой. Еще несколько поворотов, пара лестничных пролетов — и мы оказались перед дверью, выкрашенной в синий цвет. Она странно контрастировала с тем, что я видела до этого — ее отделка отличалась подчеркнутым изяществом, а материал, из которого она была изготовлена, мне так и не удалось определить.

— Ну, чего же ты ждешь? — спросила я у своего проводника. — Входи, я за тобой.

Но в ответ старик так активно замотал головой, что я испугалась, что она отвалится. Состроив испуганную гримасу, Фирмик отступил в сторону, почтительно поклонившись мне и жестами показывая, что дальше я пойду сама. Конечно, это мне не понравилось, но слишком уж уверенным выглядел мой слуга, так что я не стала настаивать. Возможно, ему, на самом деле, нельзя было входить в эту святую святых. Поколебавшись несколько мгновений, я взялась за ручку, украшенную замысловатой резьбой, и, прежде чем войти, попросила старика дождаться моего возвращения. Амелу понимающе улыбнулся, и я, выдохнув, открыла дверь в неизвестное.