«К сожалению, нам не удалось найти сведения о судьбе Алексея Павловича Добронравина. Судя по сохранившемуся в Вашей семье письму, А. П. Добронравин в апреле 1930 г. находился в лагере около станции Пинюг. Этот лагпункт относился к Северным лагерям ОГПУ особого назначения (Севлаг, СЕВЛОН). Это первый ИТЛ
[149] в СССР, созданный в июне 1929 г. Основной задачей лагеря было строительство железной дороги Пинюг – Сыктывкар. Станция Пинюг Кировской железной дороги была конечным пунктом строительства (и в то время, и сейчас это территория Кировской области). Управление лагеря находилось в Сыктывкаре, но в ноябре 1930 г. было переведено в Котлас, предположительно в начале 1931 г., – в Сольвычегодск. Такое частое перемещение лагерной администрации не способствовало качественному сохранению документации.Работы по строительству дороги велись очень быстро. Численность заключенных постоянно росла. В начале 1930 г. их было 20,3 тыс. чел., в начале 1931 г. – уже 49,7 тыс. чел. Учет заключенных был поставлен плохо. Вполне вероятно, что часть заключенных, прибывавших на отдаленные лагпункты, вообще не регистрировалась в индивидуальном порядке (т. е. на них не заводились личные дела и учетные карточки по форме № 2, а они регистрировались списками). Необходимо иметь в виду, что система исправительно-трудовых лагерей только складывалась, и еще не была выработана единая система лагерного делопроизводства.
Лагерь просуществовал очень недолго. В начале июня 1931 г. СЕВЛОН был в спешном порядке ликвидирован. Железная дорога осталась недостроенной, стройка была заброшена. Заключенных предполагалось перевести на строительство Беломоро-Балтийского канала. Но документально не установлено, все ли заключенные действительно были переведены на ББК.
Архив лагеря был передан Ухто-Печерскому ИТЛ, образованному в июне 1931 г. на базе Ухтинской экспедиции ОГПУ (образована в 1929 г., подчинялась СЕВЛОНу). Центром Ухтпечлага был пос. Чибью (совр. г. Ухта), куда был перевезен архив. Документально установлено, что значительная (если не большая) часть архива хранилась под навесом на открытом воздухе и со временем пришла в полную негодность. В 1937 г. пришедшие в негодность документы были списаны по акту и уничтожены. К сожалению, сегодня уже невозможно установить точное количество и состав этих документов. Часть документов осталась в лагерном архиве, а после закрытия УПЛ была передана в архив УМЗ МВД Коми АССР в Ухте. В настоящее время этот архив перевезен в архив МВД Республики Коми. Однако поступившие документы еще не до конца разобраны.
Нами совместно с сотрудниками Информационного центра МВД РК, в чьем подчинении находится архив, проверены сохранившиеся документы СЕВЛОНа. Выявлены около 7 тыс. личных дел заключенных СЕВЛОНа. Но среди них нет дела А.П. Добронравина. Следует отметить, что сохранилась очень незначительная часть личных дел (по приблизительным оценкам общая численность заключенных, отбывавших наказание в СЕВЛОНе в 1929–1931 г.г., составляла около 80 тыс. чел.). Сохранились также списки уничтоженных по истечении срока хранения дел. Но в этих списках также отсутствует фамилия Добронравин. Других документов по заключенным СЕВЛОНа не выявлено.
Смерть заключенных должна была в установленном порядке фиксироваться органами ЗАГС. Нами проверены акты о смерти за 1930–1932 гг. по Сыктывкару, Сыктывдинскому, Сысольскому и Прилузскому районам (по территории этих районов проходила железная дорога), находящиеся на хранении в архиве Управления ЗАГС Республики Коми. Акта о смерти А.П. Добронравина не найдено. Однако это не значит, что он остался в живых. Управление лагеря не давало полную информацию по умершим органам ЗАГС, несмотря на то, что последние в то время находились в структуре НКВД СССР. Косвенно это подтверждается перепиской по другим лагерям, действовавшим в Коми АССР позднее. Вообще акты о смерти заключенных в архиве ЗАГС очень редки (всего их не более 200, что явно не соответствует численности умерших заключенных). Вполне вероятно, что смерть А.П. Добронравина не была зарегистрирована в органах ЗАГС.
К сожалению, это вся информация, которой мы располагаем».
