Потомки песчаных бурь

Но мысли все крутились в голове, цепляли откуда-то пригоршни фраз, закручивали их тугими жгутами и тащили все дальше и дальше, отгоняя облегчительный сон. Чтобы заснуть быстро, без этих порой надоедливых и ненужных думок, Дэну необходимо было крепко наломаться за день, устать и тогда этот рой отступал, проваливаясь в небытие.

…Дэн вздрогнул. К уже привычным завываниям ветра и сыпучим ударам песка по стенам их убежища присоединился новый звук. Не меняя позы, Дэн напрягся, прислушиваясь. Из дальнего угла, завешенного сумраком, доносился дробный сухой треск. Он очень сильно напоминал стук испанских кастаньет, аккомпанируя разве что вою ветра – монотонно и долго.

Дэн повернулся на бок и негромко крикнул в сторону доносившегося звука:

– Эй! Кто там?

Треск прекратился.

–Anybody here? Do you speak English? – на всякий случай добавил он и сел. Никто ему не ответил. Дэн судорожно и, как ему показалось, оглушительно сглотнул мгновенно пересохшим горлом и спрыгнул со щитов на бетонный пол. Он замер на месте, обшаривая тонущий в полумраке угол цеха, силясь хоть что-нибудь разглядеть, но все было тщетно. Дэн с тоской посмотрел на плоский потолок, под которым виднелись лампы: работали ли они и где включались, было не известно. На щитах продолжал безмятежно сопеть Бурый. Дэн покосился в его сторону, но решил пока не будить и опять посмотрел в темноту. «Почудилось, что ли? – подумал он. – Или ветер новую щель нашел?»

– Эй! Есть там кто? – снова негромко крикнул Дэн, не столько ожидая ответа, сколько для порядка и собственного успокоения.

Он постоял еще немного, вслушиваясь в тишину, потом осторожно присел на штабель щитов и перевел дыхание. Он посидел так минут пять, почти совсем успокоился и только хотел снова прилечь, как треск неведомых кастаньет раздался снова.

Дэн вскочил, вглядываясь в темноту. Сердце забухало, лоб взмок и задергалось левое веко. Не отрывая взгляда от угла, из которого доносился стук, он потянулся рукой, схватил напарника за штанину и стал тянуть на себя.

– Бурый! Вставай, Бурый, просыпайся!

– А?.. – Бурый поднял голову. – Ты чего?

– Слышишь? – сипло прошептал Дэн, продолжая машинально тянуть Бурого за штаны.

– Да отцепись ты! – Бурый сел и стряхнул руку товарища. – Чего слушать-то?

Дэн молча указывал в темноту. Бурый, наконец, окончательно проснулся и слушал непрекращающийся треск.

– Кто там? Эй! – зычно и сердито рявкнул он.

– Да звал уже я, никто не отзывается, – громким шепотом сообщил Дэн. Бурый слез со щитов, почесывая живот.

– Может, мыши? – спросил он буднично у Дэна. Тот махнул на него рукой:

– Какие тут мыши?

– Обыкновенные, какие они там бывают.

– Здесь?.. – зашипел Дэн, тыча обеими руками в пол и давая вспомнить товарищу, где они находятся.

– А что такого? – не сдавался Бурый. – Здесь тоже, наверно, мыши водятся.

– Ага, размером с собаку и очень голодные, – язвительно продолжал шипеть Дэн. – А зубами они стучат, наверное, от страха! Да?

И Дэн ткнул пальцем в темноту, таившую в себе источник перестука.

– А вот мы сейчас проверим, чем они там стучат… – сказал Бурый и стал озираться, чего-то ища. Скоро он метнулся к стене и зашарил там.

– Чего ты ищешь? – снова перейдя на осторожный шепот, спросил Дэн, продолжая вглядываться в трескучий угол. Бурый не отвечал, копаясь у стены. Дэн слушал треск, облизывая сухие губы, потом протянул руку к сумке, достал флягу и отпил воды. И сейчас же чуть не выронил, и оглушительно зашептал:

– Бурый! Бурый, оно движется! Ты слышишь?!

– Щас узнаем, куда оно движется, – выскочил откуда-то Бурый, держа в руках стальной прут, на конце которого была толсто намотана тряпка. Треск действительно переместился – теперь уже в другой угол цеха. Бурый постоял немного, держа прут и прислушиваясь и, убедившись, что звук пока не приближается, шмыгнул к стоящим в стороне канистрам. Он повозился там и скоро позвал:

– Помоги, что ли…

Дэн, опасливо оборачиваясь на зловещий треск, прокрался к Бурому.

– Ты что задумал?

– Факел, что… Держи. Так… Краска, по-моему. Давай-ка ту. Ага. Кажется, моторное масло. Годится… Держи крепче!

Скоро они вернулись к щитам: в руках у Дэна был импровизированный факел, от которого остро разило. Бурый достал спички.

На улице бушевал ветер, песок рассыпчато охаживал стены цеха, звонко плескаясь в стекла окошек под самой крышей. Из угла все еще доносился треск.

Чадящее пламя с синей каймой забилось на конце стального стержня. Факел был из тех, что жители средневековья единодушно забраковали бы и немедленно швырнули в кадку с водой. Однако выбирать было не из чего, к тому же после тревожного, сгустившегося за последнее время мрака, свет от факела показался ярким и желанным. Бурый молча отобрал железку у Дэна и шагнул навстречу кастаньетам.

– Нож возьми, что ли! – надсадно прошипел Дэн, но Бурый только махнул свободной рукой – отстань, мол! – и двинулся дальше.