Потомок для аншиасса. Книга третья

– Тогда чего? Почему ты не хочешь со мной заключить этот шараншевый контракт?! – ярость от намечающегося отказа, взметнулась в душе предводящего. Второй раз она собиралась отказаться от его предложения, и для мужчины это был удар по самолюбию. Болезненный удар и неожиданный.

– Да почему я должен тебя уговаривать? – вспылил Махарадж. – Любая, любая из цисанок присутствующая на отборе с радостью бы согласилась на контракт со мной! Аншиассы, заан-аншиассы с древнейшей кровью! – раздражённо выпалил предводящий. – Даже если бы я уменьшил сумму реберников, урезал привилегии и шахазы жизни! Ты это понимаешь, Элисса? Любая!

– Тогда ответь Махарадж: почему я? – тихо спросила Лиза. – Ответь: почему я? Почему не те, о которых ты говорил? Почему ты настаиваешь, желаешь заключить контракт со мной? – Лиза спросила и замерла с часто бьющимся сердцем.

«Скажи! – мысленно кричала она. – Скажи что я, именно я тебе нужна! Что не хочешь никого кроме меня! Что тосковал, скучал, как и я по тебе!» – мысленно умоляла его. Как же ей хотелось услышать эти слова, услышать, что он готов бороться за их отношения, пойти против их нелепых правил, сломать устои.

– Элисса, на что ты рассчитываешь? – зло усмехнулся предводящий. – Да, я помню твои слова, что в твоём мире отношения между мужчинами и женщинами складываются иначе. Но ты не в том мире! Когда ты это уже поймёшь?! – предводящий, бросив на неё жёсткий взгляд, резко отвернулся. – Здесь нет, и не может быть отношений похожих на фильмы, которые ты принесла с собой, здесь иные правила, иные законы и ты обязана следовать им! Почему ты? – усмехнулся Махарадж, не глядя в сторону Елизаветы и не увидев, как она замерла и почти не дышит. Как побелело её лицо, и она часто, урывками втягивает воздух. Предводящий не видел и равнодушно продолжил, руша, разрывая её веру, её надежду на счастье: – Потому что ты превосходна в слиянии. Потому что твоё тело устраивает меня и возбуждает как мужчину. Мне нравятся, по вкусу твои умения.

Предводящий на миг замолчал, а Лиза оцепенела.

«Почему так тихо?» – пронеслась у неё мысль. Её сердце, казалось, остановилось от боли, что она сейчас испытывает, а надежды, вера, всё, что было хорошее и светлое вдруг разом разбилось на сотни осколков. Равнодушные, холодные слова и ведь не может быть так тихо, когда разрушается мир, когда разрывается сердце? Ведь должен же быть оглушающий звон, но…

Махарадж, обернувшись увидел какими расширившимися глазами, смотрит на него Елизавета, какая боль плещется в них, сам замер, поняв, что только что натворил. Что совершил огромнейшую ошибку, сказав то, что вытолкнула из него ярость, возможно обида и уязвлённое эго. Ведь на самом деле не те слова он хотел ей сказать, не о том думал.

Лиза, побелев, чуть пошатнулась, и Махарадж хотел уже броситься к ней, чтобы хоть как-то попытаться исправить то, что натворил своими высказываниями, но в этот момент дверь распахнулась, и вошли сановники.

– Истекло более пяти полудыханий, – проговорил седоволосый цисан, проходя к столу. Вы готовы дать ответ, аншиасса?

– Прошу вас предоставить ещё время, уважаемый, – хрипло произнёс Махарадж, не отводя мучительного взгляда от Лизы, но она вдруг словно очнулась:

– Нет! – чуть ли не выкрикнула и глухо добавила, не глядя в сторону предводящего: – Мой ответ – нет – Елизавета, чуть покачнувшись, уже на ходу добавила: – Благодарю за выделенное время, благодатной вам ночи. – И спешно покинула кабинет.

Боль разлилась в груди, словно огромный, кровожадный зверь острыми когтями терзал все внутренности. Чуть хрипло дыша, Лиза бегом пронеслась по переходам, не обращая внимания на удивлённые взгляды цисан. Петляя и сворачивая, замедлила шаг, только когда увидела приоткрытую дверь. Не понимая, что делает, подошла и, не увидев в небольшом кабинете никого, пошатываясь, зашла внутрь, закрыв дверь, обессиленно привалилась к ней спиной, оседая на пол.

Судорожно втягивая воздух, оттягивая ворот жакета который казалось удавкой душит её, хрипло позвала здраду приложив ладонь к полу, а когда та выскочила из перехода и, завертев головой увидев хозяйку, кинулась к ней, хрипло выдавила:

– Воды. Принеси мне воды.

Несколько минут понадобилось Лизе, чтобы хоть немного прийти в себя.

– Вам надо уходить. Вам надо к лекарю, хозяйка, – Самлеша с тревогой заглядывала Елизавете в глаза.

– Нет. – Лиза поднялась на ноги. – Проводи меня в цело́м заан-аншиасса Ийтераджина.

Самлеша испуганно вскинула глаза, когда услышала ледяной тон Лизы, но молча кивнув, без вопросов подставила плечико, на которое опершись, Лиза сделала первые, пошатывающиеся шаги.

Кое-как сохраняя вид спокойствия, она шла за здрадой и во время плутания по коридорам, галереям и лестницам с переходами, всё замерзало внутри. Там где должно было быть сердце и пресловутая душа, всё сплелось изморозью отчуждения, сковало льдом апатии и только мысль, что ей необходимо как можно скорее покинуть цело́мнище Владеющего била набатом в сознании.