Потомок для аншиасса. Книга третья

Заан-аншиасс её приходу если и был удивлён, то не высказал никаких эмоций, а на просьбу как можно быстрее уладить вопрос с контрактом ответил положительно.

Возвращаться к себе Лиза отказалась, и Самлеше пришлось приводить её в порядок в цело́ме Ийтераджина, пока тот проговаривал все пункты, как ей до́лжно себя вести при сановниках.

Заключение контракта опять в каком-то из кабинетов канцелярии прошло как по маслу и ни единого подозрения со стороны канцелярских цисан не вызвало, поэтому едва они вышли из кабинета, Лиза холодно поинтересовалась:

– Когда мы сможем отбыть?

– Да хоть сейчас, – усмехнулся Ийтераджин, при этом ни тени улыбки или довольства не отразилось в его мрачном взгляде.

Елизавета, ни на миг не засомневавшись, молча кивнула, и направилась за цисаном в пещеру с каменными кольцами переходов.

Лиза даже не оглянулась, решительно шагнула вслед за Ийтераджином за мерцающую, радужную пелену.

Глава 12

«Помните, вы вчера говорили мне о крыльях? Крылья у меня выросли – да лететь некуда»

И. Турненев

Прибытие, кто-то кланялся Ийтераджину и Лиза даже кому-то, что-то отвечала, только всё это пронеслось мимо её сознания, не отложилось в памяти. Только когда её сопроводили в выделенный цело́м, не осматриваясь, вызвала здраду.

Самлеша в смятении смотрела на хозяйку, но вопросов не задавала и старалась предугадать её желания, потребности, потому сразу сопроводив в купальню, споро начала помогать хозяйке, снимать вещи. Быстро юркнув в переход, она незаметно вернулась и находилась в стороне так, чтобы хозяйка её не заметила, но даже если бы это случилось, и та её бы прогнала, то вновь вернулась бы.

Здрада никогда не видела её в таком состоянии, не узнавала и не понимала: что могло свершиться такого, чтобы глаза хозяйки наполнились пустотой и холодом, чтобы ни одна из эмоций не отражалась ни в них, ни на её лице. Словно детская игрушка, которую шили здрады из ткани для девочек – бездушная, неживая и это ужасало Самлешу.

Помогая обтереться, Самлеша быстро подала хозяйке халат и тихонько проследовала за ней в спальню.

– Меня не беспокоить, – тихо, отчуждённо произнесла Елизавета. – Если будут спрашивать, скажи: плохо себя чувствую. И ты не беспокой, не появляйся, – проговорив, Лиза залезла на матрас, свернувшись калачиком, накрылась с головой покрывалом.

Здрада затаилась в тени, за тканью свисающего балдахина прислушивалась к тишине, к тяжёлому дыханию хозяйки и через несколько томительных полудыханий, до Самлеши донёсся первый всхлип. Сжав кулачки, она тихонько опустилась на пушистый ковёр, понимая, что не в силах помочь той, к кому искренне, всем сердцем привязалась и только покачиваясь, слушала рыдания хозяйки при этом, не обращая внимания на слёзы, которые скатываются и по её щекам.

Здрада не могла понять, что такого могло произойти, что так сильно расстроило её хозяйку. Ведь в цело́мнище Владеющего, она уходила в канцелярию на беседу с очередным цисаном предложившим ей контракт, хоть и немного нахмурившись, но вполне в нормальном состоянии.

Спустя дыхание, рыдание, перешедшее в редкие всхлипы перемежающиеся причитаниями, начали затихать, а когда в спальне установилась тишина, здрада встала, подойдя к матрасу внимательно прислушалась. Убедившись, что хозяйка заснула, чуть отогнула покрывало, тихонько с облегчением выдохнула, убирая влажные пряди с её лица.

* * *

– Сколько времени? – Лиза, проснувшись, лежала в постели, не желая вставать. Накануне наплакавшись до того, что начала икать, даже не заметила, как провалилась в сон, а сейчас проснулась с головной болью.

Елизавета чувствовала, что Самлеша несколько раз появлялась в спальне, но пока у неё не было ни малейшего желания с ней разговаривать. Конечно, она могла бы во всём случившемся обвинить здраду – мол, впустила без её ведома Махараджа в цело́м и если бы не её поступок, то и последующих событий не случилось бы, не причинил бы Махарадж ей в который раз боль!

Как бы ни удобны были подобные мысли, но Лиза прекрасно понимала, что во всём виновата сама: оттолкнула бы его тогда, не позволила бы и не плакала бы, не рыдала и не чувствовала себя в который раз разбитой.

– Через три дыхания срединная трапеза, – тихо ответила Самлеша.

Лиза, вздохнув, села на матрасе, мгновенно вскинув ладонь:

– Молчи! Ни о чём не спрашивай! – приказала и, не глядя на здраду, направилась в купальню.

Выйдя из-под прохладного водопада, обтеревшись пушистым отрезом ткани, посмотрела на себя в отражающий камень. Кривая усмешка тронула её губы:

– Да уж, Лизка, ты красавишна писаная, – съехидничала, глядя на опухшее после рыданий лицо и красные веки.

Вчера только мысль о Егоре привела её в чувство и не дала скатиться в истерику.

– Не везёт мне на мужиков, – опять криво улыбнувшись, закусила губу и с силой тряхнула головой, потому как слёзы предательски навернулись на глаза.