Потомок Геракла

– Да, да! – Эвридика, словно одержимая воспылала какой-то демонической энергией. – Именно сейчас и именно теперь мы должны безо всякого промедления избрать нового царя! Я полагаю, следует во всём полагаться на волю Аминты, а он объявил своим наследником нашего старшего сына – Александра!

– Народ македонский, знать, доверенные лица Аминты, стратеги и простые воины, жрецы – все знают о волеизъявлении почившего царя, – подтвердил Парменион, начальник царской стражи и личных телохранителей монарха.

Этот молодой военачальник, которому ещё не исполнилось и тридцати, совсем недавно вошёл в ближний круг Аминты, заслужив его доверие своей безупречной службой и отвагой на полях сражений.

– Поздравляю тебя, сын мой! – в неистовом восторге закричала Эвридика. – С этого момента – ты законный и полноправный царь Македонии!

– Я стану полноправным царём лишь после того, как меня утвердит общевойсковой сход… – вновь неуверенно произнёс Александр, покрываясь румянцем тайной радости.

– Войсковой сход и знать непременно провозгласят тебя царём без каких-либо колебаний и сомнений! – самоуверенно и властно заявила Эвридика, после чего походкой торжествующей победительницы и истиной хозяйки царства направилась в гинекей – женскую половину дворца. Уже на ходу царица отдала новое распоряжение: – А теперь, дети мои и верные соратники, займёмся насущными и неотложными делами! Александр, а тебя я жду вечером в своих покоях!

Глава II. Роковые страсти под покровом траура.

I

В личных покоях вдовствующей царицы было тихо и тепло. Эвридика не выносила холода и сырости. По этой причине опытные слуги, панически опасавшиеся вспышек буйного и плохо контролируемого гнева своей госпожи, всегда старательно и с особым усердием отапливали опочивальню Эвридики.

Кроме того, стены, полы и даже потолки комнат, в которых обитала новоиспеченная вдова Аминты, дополнительно утеплялись шкурами и войлоком. На пол даже жарким летом обязательно стелились самые лучшие ковры с пышным ворсом. Наготове у слуг всегда под рукой имелись самые тёплые одеяла из лучших сортов местных тонкорунных овец и диких яков.

Эвридика помимо холода и сырости также очень не любила темноту и даже полумрак. В угоду царице её опочивальня и покои более прочих помещений освещались при помощи бронзовых лам и светильников. Они заправлялись специальным маслом, содержащим благовония для нейтрализации неприятных запахов спёртых и плохо проветриваемых помещений, а также для устранения запаха копоти и гари.

Войдя в свою спальню – ярко освещенную и сильно натопленную, Эвридика едва не вскрикнула от испуга и удивления. На её постели, вальяжно развалившись в непристойной позе, лежал совершенно обнаженный Птолемей.

– Как ты меня напугал! – воскликнула царица, переводя дух. – И потом, не слишком ли ты смело и рано обосновался в моих личных покоях!?

Птолемей оскалил в улыбке свои крупные и белоснежные зубы:

– К чему теперь все прежние наши страхи, опасения и излишние меры предосторожности? Все во дворце, да и уже, наверное, каждому жителю Пеллы известно, что Аминта умер! Теперь ты – хозяйка Македонии! Ты и только ты, моя госпожа!

– Да, любимый, – радостно и со слезами на глазах просияла Эвридика, – мой муженёк – этот опротивевший мне и опостылевший старикашка наконец-то отправился в царство Аида, а оттуда ещё никто из смертных не возвращался!

Широко улыбающийся Птолемей приподнялся на ложе, не забывая поигрывать мускулами перед любовницей, и, хлопнув в ладоши, пробасил:

– Так давай же отметим радостную для нас обоих весть и крайне удачное стечение обстоятельств! Я припас для такого торжественного случая лучшее греческое вино, привезенное из Фессалии¹⁰!

– Тебе только приложиться к хмельному зелью! – строго упрекнула царица Алорита. – Хвала всесильным древним богам, что не пришлось нам, рискуя головами своими, насильственно лишить жизни Аминты. Ещё неизвестно, чем завершилась наша затея с отравлением! Прежде чем ты примешься за опустошение очередной амфоры с вином, я хочу полностью утолить свою жажду любви и нежности!

Эвридика безо всякого стеснения одним ловким движением сбросила с себя свой полупрозрачный хитон, скроенный по греческому образцу. И в цивилизованной Элладе, и в полуварварской Македонии сорокапятилетняя женщина считалась более чем зрелой и уже лишенной внешнего эротизма и соблазнительности.

Эвридика вопреки этим устоявшимся догмам прикладывала массу усилий для сохранения своей увядающей красоты и привлекательности. Она ежедневно принимала ванны в тёплых карстовых источниках с солёно-горьковатой водой, старалась придать телу равномерный умеренный солнечный загар, как могла берегла кожу от воздействия жары, холода и ветра.

Эвридика умащала постоянно тело своё оливковым маслом и различными омолаживающими снадобьями, которые ей готовили сведущие в вопросах сохраннеия и поддержания красоты служанки.