Потомокъ. Князь мертвецов

– Затем, что ваши дядья недостаточно умны, чтобы честно и уважительно иметь дело… с юнцом. – Митя скривился. Сам он себя полагал человеком с опытом, но доказывать это Якову Альшвангу? Увольте! – Всенепременно попытаются облапошить. А то и… – Митя сдавленно хмыкнул, – убить.

– Шо вы такое говорите! Кровный Мораныч испугался двух старых евреев? – с местечковым акцентом протянул альв. Это был самый музыкальный, самый чарующий местечковый акцент, какой Мите доводилось слышать!

– Я не Мораныч! – привычно отрезал он и, вздохнув, признался: – Хотя мне, конечно, не сложно ваших дядьев убить. Только я вот не испытываю ни малейшей нужды в их трупах!

– Зато испытываете нужду в деньгах? – вкрадчиво поинтересовался альв.

Митя уставился на него возмущенно: светский человек на подобные вопросы не отвечает, потому что другой светский человек их не задает! Или этот… нелюдь полагает, что если он не человек, так ему и этикет не писан?

– Питерские заводы нуждаются в железе для паровозов. Наши заводы – в железе, которые они отдадут питерцам. Так что, будете и дальше, как говорят в Туманном Альвионе, thrash over old straw[6], или все же поищете способ мне встретиться с господами Карпасом и Гунькиным? Можете через ваших дядьев, если хотите отдать им выгоду от посредничества. А можете сами.

– Разве благородному панычу уместно простонародные пословицы повторять – пусть даже альвионские? – усмехнулся альв. А потом вдруг зло, рвано выдохнул: – Я не уверен, что меня выслушают! Для моих дядьев я… племянник, который возится с рюшиками! – Он зло скривился, а Мите даже пришлось приложить усилие, чтоб подавить невольное сочувствие.

Все же есть в современном обществе неприятная особенность – судить вовсе не по делам. Нет, когда судят по происхождению – это разумно и логично! Люди хорошего происхождения, без сомнения, лучшие люди империи, а люди происхождения низкого должны им подчиняться. Вне зависимости от возраста. Но судить по возрасту? Полагать, что юнцов и слушать не стоит? Какая глупость! А ведь не только простолюдины, но и те самые люди хорошего происхождения ею страдают! Взять хоть Митиных дядьев Белозерских…

– Племянника с рюшиками, может, слушать и не станут, а вот высшего альвийского лорда…

– Я не лорд. И даже не альв! – Альв сверкнул бешеным взглядом. – Я не знаю, кто был тот поганый нелюдь, что опутал своим гламором мою мать…

– Кто-то из дома Ивы, что вполне очевидно… – меланхолично откликнулся Митя.

– И знать не желаю! – повысил голос альв, тут же настороженно поглядел на дверь и перешел на напряженный шепот: – Я – Йоэль, незаконный сын Цецилии Альшванг. Еврей. И попрошу об этом не забывать, иначе мы не поладим. – В голосе Йоэля мелькнула откровенная угроза. – Альвы, знаете ли, детей Морриган Темной не слишком жалуют!

– Как по-альвийски изящно вы обозначили манеру приканчивать носителей ее Крови на ее же алтарях! – восхитился Митя.

Как говорили сами альвы: «Воссоединить с Богиней ее дитя». Утверждали, что делают это с полным уважением. Поэтому Моранычей никогда не отправляли посланниками в Туманный Альвион… и всегда приглашали на прием альвийских посланников в Петербурге. Даже дядюшка Белозерский, не слишком жалующий светскую жизнь, в таких случаях обязательно приходил и стать старался к альвам поближе. Говорил, его это забавляет.

– Только меня это не касаемо, господин неальв. Потому что, повторюсь, я – не Мораныч.

Йоэль на это лишь иронически усмехнулся.

– Ваше дело, что вы думаете! – отмахнулся Митя. – Но учтите, если в самое короткое время я не встречусь с господами заводчиками… Железо просто будет продано другим! Так что им эта встреча нужна больше, нежели мне.

Митя зажал сверток под мышкой и быстрым бесшумным шагом двинулся к выходу, стараясь не показать, как отчаянно, страстно он ждет, как надеется, что его окликнут. Если этот альвийский еврей, еврейский лорд не согласится – как он будет подбираться к владельцам железа?

Он уже нырнул в коридор, намереваясь вернуться на половину старого портного, когда Йоэль выглянул из своей каморки:

– А как я свяжусь с вами, если… если договорюсь о встрече? Не то чтоб я собирался, но…

– Вы придете к нам домой, на Тюремную площадь, – не оглядываясь, бросил Митя. – Чтобы сшить для меня новый гардероб. Включая сорочки с манжетами альвийского шелка.

– Но… мне же тогда и правда придется шить! Чтоб нас не разоблачили!

– В том и соль, маэстро Йоэль, в том и соль! – почти по-кошачьи мурлыкнул Митя.

Глава 10 Сапожники и дворяне