Потомственная девственница желает познакомиться

Мне очень сильно, до темных точек в глазах, захотелось поставить на место эту троицу, возомнившую себя непонятно кем.

По залу внезапно прошелся, усиливаясь, ветер. Я, повернувшись спиной к алтарю, со злорадством наблюдала за ошарашенными лицами императорской семейки.

Ветер между тем усиливался. Он не касался нас с принцем, направив всю свою мощь на императора с женой и их заносчивого сына.

— Что происходит?! — первым не выдержал император.

— Замок гневается, — последовал спокойный ответ принца. — Ему не понравилось, как вы обращаетесь с выбранной им хозяйкой.

На лицах троицы появилось изумление, смешанное почему-то со страхом.

— Она? — уточнил, не повышая голос, брат принца. Теперь он смотрел на меня без недавнего презрения.

— Да, Арнольд.

Сюрприз, угу.

Глава 23

— Поверьте, ронья, — внезапно заговорил император. Смотрел он мне в глаза без дружелюбия, но и без откровенной враждебности, — никто из нас не желал оскорбить вас словом или взглядом.

О да. Лично вы, ваше величество, на пару с супругой просто проигнорировали меня, словно забыли о моем существовании. И конечно же, пренебрежительное «А, потомственная девственница», произнесенное вашим сыном, никак нельзя было назвать оскорблением, правда? Но, как бы ни было мне неприятно, я не видела смысла показывать свои чувства.

— Уверена в этом, ваше величество, — я ответила императору таким же прямым взглядом, давая понять, что не потерплю хамского отношения к себе. При этом я первая отвела глаза. Не стоило злить теперь уже и мою родню.

Ветер стих, постепенно, неохотно, словно через силу.

— Прошу к столу, — принц, которого про себя я уже называла мужем, повел рукой в приглашающем жесте. Я мысленно сделала зарубку узнать имя собственного супруга. Он представился только единожды, при первой нашей встрече, и я уже давно забыла, как его звать.

Шли мы назад молча, по тем же коридорам, на этот раз освещенным в полную мощь. Я слабо понимала действия замка, но, как заметил муж мимоходом во время наших с ним бесед, замок был пропитан магией от и до, считался одушевленным и имел характер.

Обеденный зал был украшен живыми цветами, испускавшими невероятно сладкий аромат. Красные, желтые, оранжевые, голубые, фиолетовые, они располагались по углам, на подоконниках, под потолком, подвешенные в кашпо, стояли в кадках на полу. Меня подобное «богатство» пугало. Мои спутники на него и внимания не обратили. Похоже, им было не в новинку проводить время за столом в таком убранстве.

Накрытый белоснежной скатертью стол радовал и глаз, и желудок. Мой — так уж точно. Я за все дни пребывания в замке ничего подобного не видела. Мясо жареное, вареное, пареное, тушеное, дичь, рыба, овощи всех мастей, каши, салаты, соленья, хлеб нескольких видов. В общем, пир горой. В сторону спиртных напитков я даже не смотрела. Алкоголь моему организму был противопоказан. Я становилась чересчур буйной, выпив даже бокал вина. Принцу я о данной особенности моего организма сообщила, и он пообещал, что в моем бокале будет плескаться компот.

Успевшие прибыть придворные, встретили нас, поднявшись из-за стола. Меня они разглядывали с любопытством и легким пренебрежением. На принца смотрели практически с обожанием. Похоже, знати он был по сердцу. Интересно, как относился к этому его брат, которому предстояло занять трон? Вряд ли был рад.

Мы с мужем сели в похожие на трон кресла, стоявшие во главе стола. Его родители и брат расселись по бокам. Слуги начали накладывать в тарелки первое — густой наваристый мясной суп. Я подавила желание облизнуться. Отлично. Надеюсь, прежде чем поздравлять молодоженов (если здесь вообще это практикуется), нам дадут возможность наесться. Слушать тосты на голодный желудок я не хотела.

Замковый повар превзошел сам себя: я поглощала ложки одну за другой, стараясь есть как можно медленнее, чтобы не выслушивать любопытное: «Ронья, вас совсем не кормят?». А между тем хотелось съесть все и сразу, настолько вкусным оказался суп.

Наесться мне все же не дали, по крайней мере, до конца. Я успела утолить лишь первый голод, когда посыпались поздравления, причем некоторые — весьма своеобразные. Родители и брат мужа пожелали традиционное, видимо, одинаковое во всех мирах: любви, благополучия, детей, богатства. В общем, ничего нового. То же желают на любой земной свадьбе.

Затем поднялась дама, сидевшая рядом с императрицей. Одетая в ярко-оранжевое закрытое платье, она казалась чересчур вульгарной среди других придворных, нарядившихся в одежду спокойных цветов. Как я потом узнала, дама оказалась первой фрейлиной моей новой свекрови. Стройная, высокая, «с формами», она облила теперь уже моего мужа взглядом, полным обожания, и выдала:

— В этот яркий день желаю молодоженам такого брака, который они оба заслуживают.

Между строк так и читалось: «Разведись поскорей со своей мымрой и женись на мне».

Подобное хамство я спустить не могла. Да, может, мы с Анастасьей и мымры, но муж-то теперь мой, и отдавать его я никому не собиралась. Тем более — какой-то чересчур умной мадам, приближенной к императрице.