Потомство для зверя (ЛП)

— Я могу сам о себе позаботиться.

Я бы пожаловалась, но меня все еще мутит и от интенсивного минета, и от того, что я все время задерживала дыхание. Вместо этого я расслабленно прижимаюсь к его широкой груди и вздыхаю.

— А твои тренировки с закрытыми глазами включали в себя удовлетворение девушки? — спрашиваю я, мой голос звучит невнятно.

— Конечно, — отвечает он. — Я же не планировал лишиться члена.

В моей груди бурлит веселье, и я выпускаю его наружу, хихикая.

— Ты как бойскаут-переросток.

— Никто еще не умер от хорошей подготовки, — он подходит к батарее, берет два полотенца и кладет одно мне на голову.

— Эй.

Лу усмехается.

— Скажи, что я не прав.

— Не могу, — полотенце скользит по моему лицу. Когда он несет меня в спальню, я поправляю его на голове, чтобы получился тюрбан. — Если бы у меня была хоть половина твоей готовности, я бы не оказалась на аукционе.

В ответ на его недовольный смешок я напрягаюсь. Неужели он воспринял это как очередной отказ? Ведь я не это имела в виду.

— Что такое? — спрашиваю я.

— В какой-то момент ты должна решить, что делать со своим мужем, — он укладывает меня на свое клетчатое покрывало и опускается рядом.

— Я уже нафантазировала, как его убить, — говорю я.

Пальцы Лу находят мою руку, поднимаются по плечам к горлу. Я смотрю на него, удивляясь его стойкости. Если не считать ворчливости, которая, возможно, присуща ему в остальное время, он удивительно спокоен, учитывая потерю зрения.

Другой рукой он подносит полотенце к моему лицу и вытирает кожу. Его прикосновения нежны, как будто я хрупкий фарфор, который может разбиться. Медленно и осторожно он скользит хлопком по моей шее и груди, обводит рукой грудь, а затем спускается к животу.

— Ты этого хочешь? — спрашивает он.

Я нахмуриваю брови.

— О чем ты говоришь? Почему я не должна хотеть его смерти?

Он просовывает полотенце между моих ног и насухо вытирает мою киску. Вместо того чтобы задержаться, он переходит на бедра.

— Убивать людей не так просто, как ты думаешь. Тела всегда оставляют следы.

— Я могу придумать, как сделать так, чтобы он исчез.

— И после семи лет отсутствия известий о нем ты сможешь по закону объявить его мертвым, — говорит Лу, и его слова звучат категорично.

— А что в этом плохого?

— Ты бы стала ждать так долго, чтобы снова выйти замуж?

Мои губы приоткрываются.

— Я об этом не подумала.

Может быть, мне показалось, и Лу просто беспокоится, что я сделаю неправильный выбор, но я не могу не задаться вопросом, а не хочет ли он, чтобы мы поженились.

И не спрашиваю.

Сегодняшний день был полон взлетов и падений, и я не собираюсь заканчивать его ссорой.

Вытерев меня, он проводит полотенцем по своему телу, откидывает одеяло и предлагает мне лечь в постель. Я проскальзываю внутрь, мой взгляд устремлен на его грудь и пресс, когда он берет пульт, чтобы выключить свет, и ложится ко мне. Его член безвольно болтается между ног, вялым выглядит больше, чем вставший пенис Сайласа. Я поднимаю глаза к потолку, все еще не веря, что Лу реален.

Мое положение было бы гораздо хуже, если бы аукцион выиграл кто-то другой. В лучшем случае, я была бы уже мертва, а в худшем — желала бы смерти.

Облегчение вытесняет напряжение. Горячие слезы текут по щекам, когда Лу укладывается на кровать. Я отворачиваюсь, не желая, чтобы он думал, будто я расстроена. Напротив, благодарность настолько глубока, что я не могу описать ее словами.

Он берет меня за плечо.

— Ты плачешь. Я что-то не то сказал?

— Нет, — шепчу я. — Да. Не совсем. Я просто...— эмоции захлестывают меня, затыкая горло.

— Скажи, — он медленно поглаживает мою спину.

— Спасибо, что выбрал меня. Мне так жалко деньги и твой глаз...

— Ты того стоишь, — он притягивает меня ближе и целует в макушку.

— Лу, — всхлипываю я.

— Ш-ш-ш. Со мной ты в безопасности.

Эти слова должны успокаивать, но я плачу сильнее, выпуская наружу дни страдания и страх. И вину. Вину за то, что я в безопасности, а все остальные женщины на аукционе, которых Лу не купил, либо застряли в борделях, либо уже мертвы от изъятия органов. Он держит меня, пока слезы не иссякают, и я засыпаю, находясь в безопасных объятиях незнакомца, которому могу доверить свою жизнь.

Глава 20

Мы еще спим, когда в дверь стучится Леда с завтраком. Лу прогоняет ее и снова погружается в дремоту.

Где-то в течение ночи мы перешли от его объятий на моей спине к тому, что я раскинулась на его груди, как морская звезда, прижавшаяся к скале во время шторма. Лу, похоже, не возражает: одна его рука лежит у меня между лопаток, а другая — на заднице.

Сейчас я чувствую себя наиболее комфортно после предательства Сайласа, и мне хочется оставаться в этой комнате до тех пор, пока наши проблемы не перестанут иметь значение.

Это невыполнимое желание. Танатос все еще на свободе, выжидает время, пока не решит поохотиться, и, возможно, ищет свою пропавшую дочь.