Потомство для зверя (ЛП)

— Четыреста, — буркнул гигант.

В комнате воцаряется тишина, Танатос поворачивается и бросает на гиганта ядовитый взгляд.

— Я слышу пятьсот? — спрашивает аукционист, его голос звучит задорно.

— Четыреста пятьдесят, — отвечает Танатос.

— Пятьсот, — рычит гигант.

Танатос оскаливает свои золотые зубы, заставляя меня вздрогнуть.

— Шестьсот.

Повернувшись к гиганту, я расширяю глаза в безмолвной мольбе. Он должен купить меня, даже если это означает пожизненное рабство. Все лучше, чем медленная смерть под клинком этого маньяка.

Гигант поднимается со своего места с таким видом, будто собирается уходить.

— Стой, — кричу я, но звук получается приглушенным.

— Снимите с нее кляп, — говорит он глубоким голосом.

Танатос кривит губы.

— Что это значит?

— Позвольте мне поговорить с ней, — говорит гигант, не сводя с Танатоса взгляда.

Крупная женщина отпускает мои волосы и расстегивает пряжку кожаного ремешка на затылке. Она выдергивает кляп, отчего я вздрагиваю.

— Скажи мне свое имя, — говорит гигант.

— Хелен, — хриплю я. — Хелен Кардеа.

Танатос смеется.

— Ты что, совсем? Кому какое дело до их имен?

Гигант даже не удостаивает его взглядом. Он теребит свою бороду, его взгляд греет мою кожу.

— Скажи мне, чего ты хочешь.

Я бы попросила помочь мне выбраться из этого логова торговцев, но тот факт, что он здесь, говорит, что ему наплевать на закон. Поэтому я прошу о другом.

— Купите меня, — говорю я, мой голос срывается от отчаяния. — Я не хочу...

— Хватит.

Моя челюсть щелкнула.

— Я назову цену, а ты будешь молчать, пока я не закончу. Понятно?

Я киваю, мое сердце поет. Слава Богу, он избавит меня от Танатоса.

— Два миллиона, — он поворачивается к аукционисту.

Подождите. Что?

Вся комната погружается в молчание.

Танатос усмехается.

— Ты что, совсем отчаялся? Ни одна сучка столько не стоит, даже девственница.

Не успеваю я даже подумать о том, чтобы поправить их насчет моего сексуального опыта, как аукционист с грохотом опускает молоток.

— Продано мистеру Лу Конмаку за два миллиона.

Танатос отбрасывает лопатку и приказывает своим телохранителям подняться. Я закрываю глаза и с облегчением выдыхаю, но тут мне на плечо ложится большая женская рука.

— Поздравляю, — прошептала она мне на ухо. — Теперь ты - собственность Зверя.

— Что? — шепчу я.

— Он самый жестокий ублюдок ирландской мафии.

Глава 3

Мое настроение меняется от облегчения к ужасу, и ужас становится настолько ощутимым, что сжимает горло. Какого человека называют «Зверь»? Я была слишком ошеломлена, чтобы спросить у женщины-бульдога, будет ли он лучшим или худшим хозяином, чем Танатос, но, судя по тому, как она хихикнула, я облажалась.

Лу Конмак не остается забирать свою покупку. Вместо этого один из рабочих забирает меня с аукциона, отводит в комнату без окон, снимает с меня кандалы и оставляет в одиночестве размышлять о том, как, черт возьми, мне спастись из этой бури.

Я сползаю по стене, потому что ноги больше не выдерживают. Мой желудок бурлит, и каждый дюйм тела дрожит. Это мешанина эмоций - облегчение от того, что я не стала следующей жертвой Мориса Танатоса, чувство вины, что одну из женщин позади меня постигнет та же участь, и ужас.

Черт. Единственное, что я знаю об ирландской мафии, - это о ее главаре. Деклан Дагда собственноручно расправился с семьей, которая раньше стояла у руля, и заменил ее группой людей, яростно преданных ему.

Если Лу Конмак более жесток, чем его лидер, то он и правда Зверь. И я теперь его собственность.

Что нужно от меня такому человеку?

Я склоняю голову. Как мог Сайлас поступить со мной так гнусно после стольких лет? Я не понимаю, как он мог притворяться, что любит меня, и почему он такой жестокий. Может, дело в другой женщине? Мужчины постоянно изменяют, но я думала, что Сайлас не такой...

Дверь со скрипом открывается, я вздрагиваю. Вместо гиганта - худой мужчина с плащом в руках.

— Наденьте это, — он бросает его мне на голову.

Пока я выпутываюсь из плаща, он уже показывает электрошокером на дверь.

— Не думайте делать глупости. Я уполномочен доставить вас к мистеру Конмаку с болью в пятьдесят тысяч вольт или без нее.

Мой желудок опускается вниз.

Час спустя, после некомфортной поездки в затемненном фургоне, двери открываются на подземной парковке, и человек из аукционного дома тычет в меня электрошокером.

— На выход.

Он проводит меня через офисное здание, где, кажется, никому нет дела до того, что я босая и одета только в плащ. Я задаюсь вопросом, не является ли это еще одним филиалом аукционного дома.

— Извините, — спрашиваю я, мой голос едва превышает шепот. — Куда мы идем?

— Не задавайте вопросов. Я просто занимаюсь доставкой, — бормочет он.

Он останавливается перед дверью, трижды резко стучит в нее и не открывает, пока глубокий голос изнутри не разрешает ему войти.

Сердце замирает от знакомого звука. Я упираюсь ногами в ковровое покрытие пола, но человек из аукционного дома подталкивает меня внутрь своим оружием.