Потому что (не) люблю

— Напиши только часть правды, только то, что позволит им успокоиться на счёт твоей безопасности и объяснит причину побега.

Я написала всё так, как рассказывал мне до этого Густав, он перечитал и одобрил. Посоветовал приписать просьбу держать моё письмо в тайне и обещание, что скоро я напишу им ещё, а ещё чуть позже и в гости приеду. Потом я лично запечатала и подписала конверт, и Густав куда-то его увёз. И хотя я ничего не чувствовала к людям, которым адресовалось это послание — на душе тогда стало как-то тепло. И вот совсем скоро, если сумеем добраться до города, я напишу им ещё одно письмо. А потом ещё и ещё.

Интересно, какие они — мои родители? Сколько им лет? Чем занимаются? Какие у нас были отношения?

Андрей Иванов. Иванов… Андрей… Пустота. Совершенно никаких эмоций или ассоциаций. Просто белый лист. А ещё приветы для Оксаны, Лизы и Тёмки. Интересно — это кто? И почему ни одного привета маме?

А вдруг мы так и не сумеем отсюда выбраться? А вдруг ОН уже расправился с Густавом и Наташей, и я теперь совершенно одна, и время уже тикает обратный отсчёт?..

И словно в подтверждение этому скрипнула, открываясь, дверь. Я перестала дышать… Чьи-то осторожные шаги. Это может быть кто угодно, тот же Густав, но я почему-то знаю, что это ОН, и задыхаюсь…

А потом вдруг непонятный треск, шум молчаливой борьбы, снова треск, в котором я узнаю, наконец, электрошокер Густава, и сразу за ним — грохот тела об пол.

Закусила кулак, чтобы не закричать от ужаса.

Невнятное бормотание, звуки возни… и всё стихло, а время застыло.

Сколько я сижу здесь? Две минуты, три часа? Что происходит снаружи? А вдруг ОН схватил Густава и пытает его, требуя сказать, где я? А вдруг, он его убьёт?! А вдруг уже?..

Проклиная себя за дурость, аккуратно двигаю комод, выползаю на волю… Кругом тишина и темнота. Крадучись выхожу в центральную комнату-зал. Темень такая, что, если бы я не знала обстановку — давно бы расшиблась. Но из-под двери ведущей в махонькую комнатку без окон пробивается тусклая полоска света.

Я почему-то замираю. Смотрю на неё, как заворожённая… И вздрагиваю, когда отчётливо слышу голос. ЕГО голос:

— Считаю до трёх, и если не скажешь где она — отстрелю тебе яйца, клянусь!

Глава 18

Гнал так, что уже к началу пятого добрался до дамбы. Переговорил с ребятами из группы перехвата и поехал дальше.

К холму, на котором сидел наблюдатель, подъезжал на одних противотуманках, чтобы не выдать себя случайным светом фар — на случай, если иностранчик всё-таки поджал хвост и ждёт гостей. Но человек из наружки доложил, что в доме всё тихо.

— У него электричество от дизельгенератора, особо не пошикуешь. Поэтому в начале девятого как вырубил свет, так и всё. Тишина и покой.

— Не мог уйти?

— Куда там, светло как днём! — протянул наблюдатель бинокль.

Я осмотрел позиции, кивнул.

— Ясно, тогда я тоже дальше пешком. На всякий случай.

И вот, избегая открытой дороги и пробираясь то пролеском, то оврагами, я добрался до деревни. К этому моменту луна скрылась за тучей, и всё вокруг погрузилось в глубокие призрачные тени. Если бы не снег — темень вообще стала бы непроглядной.

Фонарь включать не стал, только зажал в руке пистолет и проник, наконец, на участок. Вокруг царила тишина — с уходом луны даже волки в лесу выть перестали. Вот и фриц, похоже, действительно, спит себе спокойно под бочком своей блаженной экономки и даже не подозревает, что могут нагрянуть гости. Тем хуже для него.

Впрочем, я и сам не до конца понимал, зачем сюда припёрся. Пока ехал, сто раз уже вспомнил что Тимур прав, и самое разумное сейчас — затаиться и дать иностранчику возможность для манёвра, а я, получается, лезу ему под руку. И это хреново. Поэтому в ближайших планах у меня теперь остался лишь осмотр сортира на предмет… птичек.

Чёрт, бред какой-то.

Но ладно, бред — не бред, а если птичек не окажется, то и я просто уйду, не стану обламывать фрицу дальнейшие планы. Но если я окажусь прав…

И я оказался прав. Птичка была. Причём, не ворохе бумаг, как мне вспоминалось, а сверху, словно на выставке. Словно специально для меня и моей паранойи. А потом, в ворохе нашлась и ещё одна. И ещё…

Может и стоило бы всё-таки убраться по-тихому и вернуться с подмогой или, придерживаясь основного плана, дождаться действий от фрица… но меня накрыло. По-жёсткому. И хотя сами по себе бумажные фигурки ничего не значили — лично для меня они стали красной тряпкой, накинутой на мои же ветвистые рога.

Проникнуть в дом особого труда не составило, гораздо сложнее оказалось внутри — темень здесь была как в погребе. И хотя тишина тоже царила гробовая, включать фонарь было бы рисково. Пришлось довольствоваться зажигалкой.

В одной из комнат обнаружил мерно сопящую Наташу. Стоит ли говорить, о том, как бомбануло меня в первый момент, когда понял, что это женщина?! И как разочаровался, рассмотрев длинную чёрную косу на подушке?

Не заметив больше ничего интересного или подозрительного, осторожно пошёл дальше.

Комната с печкой. Никого нет, обстановка такая же, как днём…