Потоп

— Да. Наверное, это можно так назвать, — согласился Голицын. — Экономические выгоды от сотрудничества с нами для них огромны. И я уверен — они довольно позитивно нас воспринимают. Но такой брак — это огромный урон репутации для них как лидеров исламского мира. Ведь ближайшая родственница шаха откажется от ислама. Этим, без всякого сомнения, воспользуются их враги, как внутри страны, так и среди других исламских держав.

— И им не объяснишь… — опять буркнул царевич.

— Именно. — кивнул Голицын. — Тем более, что недоброжелатели Сефевидов будут стремиться рассказать о том, что те отступились от ислама. Возвращение же Багдада эту проблему только усилит.

— Почему? — удивился Петр.

— Багдад — очень важный центр ислама. Он неразрывно связан с величием древних халифатов. Султаны османов давно приняли на себя титул халифов, то есть, главных духовных лидеров ислама. Ради чего они и стремились установить контроль над Багдадом. Захват его Сефевидами обострит конкуренцию за духовное лидерство и авторитет. Борьба за Багдад в чем-то напоминает уже традиционное соперничество за Рим между Бурбонами, как наследниками Валуа, и Габсбургами.

— Видишь? — спросил царь, обращаясь к сыну.

— Не выходит каменный цветок… — кивнул недовольно тот.

— Что? — не понял отец.

— История есть такая, — начал выдумывать Алексей. Толком-то той сказки Бажова он не помнил, вот и высасывал из пальца, по мотивам, — о том, как похвастался один мастеровой, что цветок сможет вырезать из камня так — от живого не отличишь. Узнала про это Хозяйка медной горы и предложила ему пари держать. Коли справится — озолотит, а если нет — в камень обратит. Ударили по рукам. Он сел работать. А она все подтрунивала над ним, ходя вокруг… с этими словами.

— Справился? — спросила Арина.

— Справился. Да только с Хозяйкой той что с джином — лучше дел не иметь. Забрала в свое царство, чтобы такой мастер искусный по земле не ходил. Не погубила, но и награда оказалась хуже некуда.

— Хозяйка медной горы, — медленно произнес Яков Брюс. — Она кто?

— А кто ее знает? Говорят — видели ее на Урале первые переселенцы. Но с тех пор уже сколько воды утекло. Я как историю эту услышал — попробовал разобраться. Но ясности никакой. Скорее всего кто-то из народа Дану. Очень много общего. — ляпнул Алексей, выдумывая на ходу. Там, в прошлой жизни в связи с ажиотажем вокруг эльфов о народе Дану слышал хотя бы случайно почти каждый. Хотя бы краем уха. Вот и вспомнилось ему.

— А где… — начал было Яков уточнять, но его перебил царь.

— Вот зачем нам все эти сказки? Присказка и присказка. Верная и удачная. Действительно — если каменный цветок тот сделаешь как бы хуже не стало. Так что, я думаю, нам нужно подумать о более реальном брачном союзе для Леши.

— Ульрику Шведскую, — первым произнес сам царевич, — думаю, можно сразу исключить из списка. Сейчас утвердился во власти муж ее сестры. У них есть наследники. И союз с Ульрикой просто ничего внятного нам не даст. Кроме проблем. Даже если не касаться ее здоровья — поговаривают, что она настолько рьяная лютеранка, что скорее умрет, чем примет православие.

— Поговаривают? — спросил Апраксин.

— Мне посол Швеции шепнул, что никак ее не удается уговорить даже обсудить этот вопрос. Нет и все. Да и нас она ненавидит, считая виновными в смерти любимого брата. Так что, предлагаю эту головную боль выбросить за борт и забыть.

— Пожалуй, — усмехнулся Петр.

— Бурбоны и Габсбурги тоже не подходят. Много они за такой союз не дадут, а становиться за «спасибо» частью их политической композиции — не лучшая мысль. Нам выгоден в такой ситуации нейтралитет. Третья сторона.

— Джеймс Стюарт? — спросил Яков Брюс.

— Его сестра?

— Да.

— Сложный выбор. Для Стюартов семья не главное, в отличие от персов. А тут еще сестра… она не дочь. По сути — боковая ветвь. Когда Джеймс родит наследника ее позиции ослабнут еще сильнее. Да и мы ему нужны сильно больше, чем он нам. Так что мы выступим донором в этой намечающейся войне. По сути — возьмем их на баланс. Своими силами защитится они не смогут и это придется делать за них нам. Но что мы за это получим? Писичку? Даже не знаю… — покачал головой Алексей. — Она хоть красивая?

— Говорят, что она очень красива. — серьезно произнес Брюс.

— О том, что говорят, я знаю. Это был риторический вопрос…

— Я слышал, что король Шотландии и Ирландии готов дать за нее в приданное колонию. Или даже две.

— А вот это уже интересно… — кивнул царевич.

— Я слышал, — произнес Меншиков, — что принц Генрих Казимир фон Нассау-Дитц, который претендует на должность штатгальтера Голландии, имеет много дочерей подходящего возраста.

— Похвальное обстоятельство, — без всякого интереса произнес царевич.

— Сейчас в Голландии тяжелая борьба за власть. И если мы поддержим Генриха, то он сможет стать штатгальтером. А его дочери обретут статус равным принцессам крупных владетельных домов.

— Уже лучше, — также безразлично произнес Алексей. — И что нам это даст?

— Флот Леша. Это даст нам флот. — вместо Меншикова произнес Петр.

— Нам?