Потрошители морей

А в дальнейшем, всё вышло так, как и предсказал Генри Морган. Рука моя через полгода чувствовала себя вполне сносно, хотя и работала в пол силы. Менди стала для меня дороже золота и свободы, и мы вскоре обвенчались, не придавая значения вероисповеданию, так как были одного поля ягоды. Старик Флауер выправил все бумаги на наше наследство в Англии. А я более не помышлял о выходе в море, которое и так было под рукой у побережья Барбадоса, ибо готовился стать отцом малютки, бережно вынашиваемым женой Менди. Однако, рожать, по настоянию папаши Джеймса, мы поехали в Англию, где вступили в наследные права всей недвижимости, оставленной ещё Сэмюелем Флауером, приумноженной братом Кристофером и поддерживаемой в надлежащем порядке управляющим Дюком Робинсом. Да и я, считай все, сбережённые от Тортуги деньги вложил в наш общий с Менди капитал. Так что вскоре родившийся Дик Блуд-младший, уже был обеспечен на всю жизнь.

…Что такое любовь, дано понять лишь под уклон земного пути. Это когда ты так прикипаешь к человеку, что бывает до одури страшно подумать, что он уйдёт раньше тебя той дорогой, с которой нет возврата…»

P.S. Примечание № 20, от учёного архивариуса Лейзеля Блоха. Вот и подошёл к концу мой двухгодичный труд по разбору, классификации и переводу на современные языки записок русского путешественника, естествоиспытателя и, не побоимся этого слова, авантюриста Афанасия Приблудного, известного в обществе Берегового Братства под именем Дика Блуда. Его жизненный путь может служить назиданием для юноши и предостережением для отрока, но не ставит препоны для любознательного и отважного человека, как на суше, так и на море.

Перевод подобного труда сразу на два языка с правдивым освещением некоторых страниц истории был бы невозможен без практической помощи моих учёных друзей сэра Арчибальда Кордоффа и герра Карла Клабенкегеля, точных подсказок знатока российской действительности Гриши Гроцмана из Бердичева и собственных академических знаний справочной литературы. Ведь именно прикладная литература позволяла делать необходимые пояснительные вставки в текст рукописи автора, что намного облегчило восприятие мемуара любознательным читателем. Написание текстов под копирку, естественно, сократило объём работы, и, если бы не просьба Гриши Гроцмана из Бердичева о предоставлении ему некоторых мест рукописи в двойном переводе, как на русском, так и на английском языках, наш труд был бы завершён на полгода ранее.

При работе с древним первоисточником много полезного для понимания славянской сути Афанасия я почерпнул из стороннего наблюдения за моим работодателем, являющимся прямым потомком автора, и его женой Пелагеей. Последняя привнесла в мои наблюдения не только много ценного материала о русском характере, но и всколыхнула собственные воспоминания о юности в стане соплеменников с-под Одессы. Поэтому мне будет искренне жаль покидать гостеприимный кров моего, так называемого хозяина, Дика Блуда и его русской жены Палашки, вечно окружённой стайкой ребятишек во главе с Диком Блудом-младшеньким. Остаётся лишь получить расчёт, выслать причитающийся процент моим добровольным помощникам в Англию и Германию, а также отдать заработанную долю Гриши Гроцмана из Бердичева его доверенным лицам: Джессике Новик и Джонатану Пью, что со дня на день появятся на ранчо. С тем и прощайте, искренне ваш — Лейзель Блох!

БИБЛИОТЕКАРЬ И КОМПАНИЯ

Да-а, откровения Афанасия Приблудного встряхнули меня со всею силою исторической правды. Ведь происхождение рода, начиная с графства Суссекс, мне было сносно знакомо только по рассказам отца и преданиям матушки. Да я и сам, хоть без немецкой педантичности, вёл свою родословную лишь от туманных берегов Альбиона и до бескрайних равнин Америки, заманивших своими неограниченными возможностями предпринимательства моих родителей ещё в весёлом XIX веке. А то! В Англии остались исконные домоседы женской линии рода Блудов, тогда как самый отчаянный и склонный к авантюрам Дик Блуд-старший ринулся обживать Новый Свет, чуть ли не подмышкой со мною. Но ведь не прогадал, ибо отошёл в мир иной вполне умиротворённым и вполне довольным прожитой жизнью, если верить воспоминаниям моей сестры Азалии. И вот теперь, перечитав и кое-где доработав документацию архивариуса Блоха, я понял откуда взялось то острое шило, которое заставляло меня колесить по белу свету даже в кожаных штанах ковбоя. Вот ведь как выходит! Буйная кровь русской головы Афанасия Приблудного не давала покоя и американским ногам Дика Блуда. Значит, наследная память передаётся далее седьмого колена, не ведая временных преград.

Естественно, меня стали мучать родовые муки и я не смог держать язык за зубами. В первую очередь я поделился прописными тайнами с близким по духу зятем Стивеном, единоутробной сестрицей Азалией и любознательным соседом Билли Понтом. И во всех нашёл сердечный отклик. Ведь не случайно милейшая Азалия чуть ли не в тот же час спрашивала: