Поцелованная богом (СИ)

Понимая, что одной мне с этой проблемой не справиться, обратилась к хорошему психологу. И ничего из этой затеи не вышло. Проведя десять сеансов, психолог сказала:

— Нельзя помочь тому, кто в помощи не нуждается. Вы не хотите лечиться. Здесь я бессильна.

Ехала домой, раздумывая над ее словами. Может, она права, и я не хочу ничего менять? Я восстановилась и физически, и морально. Единственной проблемой стали отношения с мужчинами. Я не терпела прикосновений, при мысли о физической близости начинало тошнить. Кирилл все понимал. Так мне казалось.

И я решила ничего не делать, просто плыть по течению. Позже я часто спрашивала себя, что было бы, если тогда я знала, что мое решение станет началом конца наших с Кириллом отношений? Стала бы я что-то делать? Попыталась бы хоть что-то изменить, справиться со своей проблемой?

И не могла ответить на эти вопросы однозначно. Наверное, это было очень эгоистично, но меня все устраивало.

Именно в то время я начала работать, как одержимая, приходя домой, только чтобы поспать и переодеться. Стала еженедельно ходить в тир, освоила снайперскую винтовку, научилась метать холодное оружие и занялась рукопашным боем. Мне нужно было знать, что я смогу защитить себя в любой ситуации.

Поначалу Кирилл делал робкие попытки приблизится, потом просто ложился на свою половину кровати и засыпал, а вскоре стал оставаться на ночь в кабинете на диване.

Когда он смотрел на меня, в его глазах была любовь и понимание, желание помочь. Позже любви стало меньше, а жалости больше. А потом и она куда-то пропала.

Так мы прожили больше года. В один из редких вечеров, когда мы ужинали вместе, я поймала его взгляд и увидела в нем …. Равнодушие? Смирение? Или скрытую боль? Под взглядом Кирилла стало неуютно, и я поспешила побыстрее доесть и уйти в спальню.

Перед сном, расчесывая волосы, посмотрела на себя в зеркало и поняла — нет больше той милой, доброй, чуть наивной Лизы Вяземской. Умерла. Из зеркального отражения на меня с усмешкой смотрела уверенная в себе, циничная женщина, прошедшая огонь, кровь и боль. Научившаяся убивать. Волчица, готовая перегрызть глотку любому, что осмелиться напасть.

И пришло осознание того, что я видела во взгляде мужа. Он больше не готов был ждать, когда я справлюсь. А я? Я больше не хотела справляться. И, кажется, я больше его не любила.

Близился Новый год. Все готовились к празднику, и я готовилась вместе со всеми. Покупала продукты, готовила подарки и собиралась наряжать елку. Хотя, с гораздо большим удовольствием, я бы провела этот праздник в одиночестве.

В тот вечер я уже лежала в постели, когда Кирилл вернулся домой. Теперь он тоже старался прийти попозже и уйти пораньше, чтобы не встречаться со мной. Он постучался в дверь спальни и приоткрыл дверь.

— Я могу войти?

— Конечно, — села в кровати и натянула на себя одеяло.

Кирилл вошел в спальню и присел на край кровати. Я чуть заметно вздрогнула. Он заметил и пересел в кресло. Какое-то время мы так и сидели — я в кровати, он в кресле. Сидели и молчали.

— Нам нужно поговорить, — прервал молчание Кирилл.

— Хорошо.

— Лиза, я очень любил тебя, — начал он и вдруг замолчал, осознав, что о свой любви сказал в прошедшем времени.

«Любил», — повторила про себя и вопреки ожиданиям ничего не почувствовала.

— Я знаю, — прошептала я.

— Ты всегда будешь для меня очень близким и родным человеком, — продолжил мой муж.

«Ты тоже всегда будешь близким и родным», — сказала про себя.

— Лиза, — он вздохнул, — я хочу иметь семью. Дом, жену. И детей.

А я подумала, что Кирилл достоин того, чтобы его желание сбылось. Вот только мне не нужна семья, не нужен муж и не нужны дети.

— У тебя кто-то есть? — спросила его, совершенно не ощущая никакой ревности.

— Лиза, у меня есть жена, — с укором сказал Кирилл. — У меня есть ты. Как у меня может быть кто-то другой?

— Спасибо, — поблагодарила его.

— За что? — удивился Кирилл.

— За то, что не изменяешь мне.

— Надеюсь, ты не сомневаешься в моей порядочности?

— Нет. Но в жизни бывают разные ситуации, — я пожала плечами.

— Наверное.

Мы опять замолчали. Мне нечего было ему сказать. Кирилл взъерошил волосы.

— Я улетаю в командировку.

— Надолго?

— На два месяца. Думаю, этого времени нам хватит, чтобы понять, чего мы хотим, и как жить дальше.

Он вопросительно посмотрел на меня, и я согласно кивнула.

— Далеко летишь?

— В Сирию.

— Когда?

— Самолет завтра утром.

— Я буду тебя ждать.

— Я вернусь.

Он хотел еще что-то сказать, но не сказал. Встал, пожелал мне спокойной ночи и ушел в кабинет.

Утром я вышла в коридор проводить мужа.

— Береги себя, — попросила его.

— Конечно, — он улыбнулся. — Как всегда.

Кирилл развел руки и сделал шаг навстречу, собираясь обнять меня. Волна паники накрыла с головой, я дернулась назад, непроизвольно сжимая кулаки. Это не прошло незамеченным. Кирилл опустил руки и грустно улыбнулся.

— Не бойся, я не буду тебя трогать.

Отступил на шаг назад, взял сумку.

— Возвращайся скорее, — неловко попросила его.

— Два месяца, и я дома. Береги себя.

Это было последнее, что я от него слышала.