Поцелованный богом

– Но улика есть, – спокойно сказал следователь. – И если пули выпущены из этого револьвера, то товарищу Яурову предстоит объяснить, как он попал в руки убийцы. К тому же приметы сходны...

– Назара я бы узнал, – горячился Бершак. – Темнота мне не помешала бы.

– Разберемся, – равнодушно бросил следователь.

Назару пришлось сесть на телегу между ног трупов, он понимал, что оправдываться бесполезно, только попросил Бершака:

– Моим сообщи. Скажи, я не стрелял.

13. Наши дни. Не все нищие – нищие.

В бокал пива он налил немного водки, выпил половину и остановил глаза на Ренате, потом на Сергее. Взгляд у него был открытый, но, вместе с тем и дерзкий, однако не наглый, скорее острый, пронизывающий. Кафе под открытым небом в переулке показалось троице удобным местом: здесь можно было спокойно поговорить.

– Тебя как зовут? – спросил Сергей.

– Тоже Леха. (Сергей приподнял одну бровь, мол, не понял). Все мы Лехи, в общем-то, лохи. Нас так и зовут – Алехи. Только тот Леха был Алексеем, а я Федор, но разницы между нами нет.

– Непонятно говоришь, – высказался Ренат.

– А и не надо понимать, – закуривая, сказал Федор. – Что вы хотите знать?

– Как найти Алексея?

– На кладбище.

– Его точка теперь там?

– Угу, – кивнул Федор, взяв бокал. – Вечная.

– То есть?.. – насторожился Сергей.

– А то и есть: месяца не прошло, как закопали там Алешку. – Федор отпил из бокала, аккуратно поставил его, затянулся сигаретой. – Убили его. Застрелили. Как собаку.

– Убийц нашли? – осведомился Ренат.

– И не найдут, – заверил Федор. – Кому он нужен?

– Я так не думаю, – возразил Сергей. – А за что его убили?

– Зачем тебе это? – спросил с вызовом Федор. – Скажи честно, чего ты хочешь? Имей в виду, тебе меня не обмануть, я своей дырявой шкурой чую ложь.

От досады у Сергея заходили желваки на скулах. Невидимый щит мешал пробиться к инвалиду, он не мог нащупать к нему подходы. В этом калеке, чувствовалась сила, превосходящая его собственную. В Федоре было нечто стержневое, сжатое, как пружина, такое ощущение, будто он пришел сюда со своей целью и теперь проверяет, сгодятся ли ему эти двое. Нищий, просящий милостыню, но с пистолетом за пазухой – разве это нормально? Как же с ним вести диалог? А чем, собственно, рискует Сергей, если скажет ему правду? Тот же Кабан наверняка догадался: два налетчика выбивали из него сведения не для того, чтоб выпить по сто грамм с убийцами и пожурить их, – мол, нехорошо так поступать. Решив, что ничем не рискует, Сергей сказал:

– Семью нашего друга Глеба Спасского подло расстреляли у него в доме. А Глеба повесили. Я хочу знать, кто это сделал. И узнаю.

– Тебе их не достать, – с сожалением произнес инвалид, будто это была и его давнишняя мечта.

– А я достану, поверь. И если у тебя есть что нам сказать, то говори. Нет – мы будем не в обиде.

Федор откинулся на спинку коляски, пристально вглядываясь в собеседников, поднес ко рту сигарету, вернее, то, что от нее осталось. Вдруг Сергею показалось, что инвалид живет за гранью, в каком-то параллельном мире, не имеющем отношения к реальному. Его слова и звучали оттуда, отстраненно, будто предназначались не Сергею с Ренатом, а кому-то другому.

– Спрашиваешь, за что Лешку убили? Испугался он. Если сделал выбор и идешь к цели, то нельзя делать шаг назад. – Внезапно он словно очнулся, вернувшись наконец в этот мир. – Каждый год мы должны проходить медкомиссию, доказывать, что у нас не выросли ноги-руки, как ногти на пальцах. Это очень унизительно. А в нашем городе существует неформальная организация ветеранов, людей побывавших на войнах, которым повезло остаться целыми. Некоторые из них занялись бизнесом, делают успехи. Они-то и создали реабилитационный центр для покалеченных, упростили процедуру прохождения медкомиссии, добились, чтоб принимали нас в один день и чтоб мы не торчали в очередях. Но содержать врачей, психологов, уборщиц, и тому подобное – дело расходное. Правительство что-то там кидает, но мало, мы же отработанный материал. Ребята искали спонсоров и, надо сказать, находили. Но откуда им было знать, что не все спонсоры порядочные? Некоторые имеют свой интерес.

– В чем именно? – полюбопытствовал Ренат.

– В людях, – ответил Федор. – Думаешь, мы совсем никому не нужны? Мы умеем стрелять, и нас легко прижать. Улавливаешь?

– То есть появился человек, которому понадобились ваши навыки, – сказал Сергей. – Это Амбарцум Хабуров?