Поцелуй

Карелла подошел к ведру, вынул из него лопату и понес ее к печи. Используя острую грань лопаты, он поднял ручку тяжелой чугунной дверцы. Но они ничего не смогли увидеть внутри топки. Тогда Мейер подбежал к одному из открытых шкафов и вернулся обратно с фонариком.

Так они обнаружили то, что искали, — револьвер 32-го калибра.

* * *

В баре во вторник в пять часов пополудни было не очень-то оживленно. По-видимому, потому, что он располагался вдали от больших служебных зданий, которые в это время освобождались от своих сотрудников. Весь этот длинный день Эндрю неотступно сопровождал Эмму Боулз и теперь был рад расслабиться, пропустить несколько рюмок, заказать хороший обед с бифштексом и на время хотя бы забыть об этой проклятой работе, которую поручил ему Боулз. Он поднял свой бокал, сигнализируя бармену, что хочет повторить выпивку, когда девушка, сидевшая от него справа, повернулась к нему и произнесла:

— Привет, меня зовут Дейзи.

Он сразу подумал, что ему бы хотелось сорвать эту маргаритку[12].

Девятнадцати — двадцати лет, темно-каштановые волосы, голубые глаза, небольшой курносый нос, рот, словно созданный для греха. На ней была белая шелковая блузка с длинными рукавами черные сапоги на высоких шпильках и черная мини-юбка. Ноги закинуты одна на другую, и правая все время что-то выстукивает.

— Меня зовут Эндрю, — сказал он и пожал протянутую ему руку.

Он принял ее за шлюху.

Симпатичная молодая девушка сидит в баре и завязывает разговор с восклицания «Привет, меня зовут Дейзи». Разве это не шлюха?

Она сказала ему, что работает в телефонной компании. Он поверил ей. Он мог представить ее со шлемом оператора на голове, постукивающей правой ногой и спрашивающей: «Чем я могу вам помочь?» Он спросил ее, почему в этом городе ни один из платных телефонов не работает. Однажды он пытался позвонить из восьми телефонных будок подряд, пока не нашел, наконец, будку с исправным телефоном. В одних сохранились коробки для сбора монет, но сами телефоны отсутствовали, в других не было телефонных трубок. Их просто отрезали от соединительного шнура. Единственное, что оставалось нетронутым, были блестящие кабели с пучками тонких разноцветных проводов, выступающих из разорванной оболочки. В следующих двух будках трубки были, но отверстия для монет были деформированы, и в них не пролезала двадцатипятицентовая монета. Последние четыре будки были просто отключены. Вы снимаете с крючка трубку, вставляете монету в отверстие и не раздается никакого гудка, а когда вешаете трубку, то коллектор проглатывает вашу монету. Он потратил доллар, пытаясь позвонить, но не получил даже гудка свободной линии.

— Это ужасно. Я знаю, — сказала Дейзи.

— И кроме того, в телефонных будках нет телефонных справочников.

— Они рвут их. Я знаю, — произнесла Дейзи.

— Кто их рвет?

— Кто их знает? Вандалы.

— Но зачем им рвать телефонные справочники?

— Кто знает? — ответила она. — А зачем они пачкают углем стены? Это конец цивилизации.

Она продолжала постукивать ногой. Он ощутил внезапную потребность просунуть руку под ее мини-юбку и тоже покончить с цивилизацией.

— Вам нравится Новый год? — спросила она и, не дожидаясь ответа, начала рассказывать, как она ненавидит новогодние праздники, потому что это всегда сопряжено с большими разочарованиями. Всего девятнадцати или двадцати лет от роду, подумал Эндрю, а уже имеет громадный опыт разочарований, связанных с новогодними праздниками. Она рассказала ему, что на этот раз новогодние праздники провела дома, уткнувшись в телевизор. А в половине первого легла спать.

— Одна, — добавила она и закатила свои голубые глаза.

Она пила кампари с содовой, что Эндрю никогда не пробовал. Внешне напиток выглядел как шерри с содовой.

— Я пыталась на новогодние праздники делать все, что может делать человек, — заявила она, — и все всегда...

— Сколько вам лет, сказали вы?

— Я не сказала, — ответила она, — но мне двадцать четыре года.

— Ах-ха, — произнес он.

— А сколько вам лет?

— Тридцать четыре.

— Мне нравятся старшие по возрасту мужчины, — заметила она. — Кроме того, я предпочитаю блондинов.

— Мне повезло, — сказал он.

— Да с кошачьими глазами, — добавила она и улыбнулась. У нее была приятная, открытая улыбка. Хорошие зубы, привлекательные, ярко окрашенные губы.

— Итак, — продолжала она, — в Новый год я ходила на маленькие и большие вечеринки, оставалась дома и устраивала спокойный обед на двоих при свечах, ходила обедать в модные рестораны с тремя другими парами, ложилась спать одна, ложилась в постель с кем-нибудь — и всегда было то же самое. Скука. Новогодние праздники всегда ужасно скучные.

Он подумал, не слишком ли много она выпила кампари с содовой.

— А что делаете вы? — спросила она.

— Ну, в этом году я тоже рано лег спать, — признался он.

— Нет, я не имела в виду новогодние праздники. Я хотела узнать, чем вы занимаетесь?

— Источники существования? Я частный детектив.

— Действительно? — воскликнула Дейзи. — Я думала, что они существуют только в книгах и фильмах.

— В реальной жизни они тоже существуют, — улыбнулся он.