Поцелуй аиста

Потом она ушла, а я осталась лежать с капельницей. Это было… не больно, нет. Теперь уже, когда включили, не больно. Ожидание и закрепление иглы — вот где сок… А сейчас, когда уже все произошло, просто как-то… ну… Потребовалось несколько серьезных выдохов, чтобы успокоиться, чтобы не вырвать это загнанную в меня, в мою вену иглу… Она не ощущается острой — просто твердой, но все равно…

Ничего… Ничего… Это временно. Временно…

Около двух лет назад

— Здравствуйте… Вы — Евгения Ким? Читал ваше резюме, впечатляет.

— Спасибо, Иван Иванович.

— Вы действительно редактировали все эти издания?

— Да.

— И спичрайтинг?

— Да.

— И вот книги у вас есть…

— Да… Ну, это первые шаги в литературе… Беллетристика…

— А откуда вы о нас узнали?

— Моя подруга Даша… Дарья Брезгун…

— А-а-а… Так это Даша вас привела? Ну-ну… Мне просто всегда казалось, что Даша у нас надолго не задержится. Птица такого полета, и в небольшом продакшене… Вы же знаете, чем мы тут занимаемся?

— Ну, да… Вы снимаете… видеопродукт.

— Вот-вот… Видеопродукт… Клипы, рекламу и… как бы вам популярнее объяснить… демонстрационные и праздничные фильмы. День рождения у фирмы N… Юбилей у компании М… Одно десятиминутное кино о доблестных работниках мобильной связи кормит всю компанию пару месяцев. Понимаете?

— Понимаю.

— Готовы сочинять здравницы и оды работникам мобильной связи?

— Конечно! Я очень уважаю любых работников!

— Просто в графе «амбиции» у вас написано — «сценарист кино»…

— Это на будущее. Временно я готова на любую работу с буквами.

— Временно… Ну, давайте попробуем… Вы приняты. Завтра принесите свою чашку.

Вена моя не хотела пропускать посторонние жидкости. Она вздулась в месте стыка с иглой, болела, и я начала паниковать. А что делать? Встать и идти за помощью к Анжелике Эмильевне? А как встать с иглой в вене? Она меня там всю разорвет! Тут же не шевельнешься!

У меня даже в висках стучать начало — так страшно. Казалось, что вена на глазах просто надувается и сейчас лопнет, забрызгав все вокруг кровищей, как в плохом кино…

— Саша! Александра!

Но она только одеяло натянула выше. Спит беременный человек.

Хорошо. Значит, можно позвонить куда-то… Телефон всегда под рукой, мобильная эра… Я наберу «скорую» или «911», скажу, что у меня игла в вене, но вена не справляется, судя по всему… Они спросят, а где я… Я скажу, что в роддоме… И они — что? Правильно… Пошлют меня к постовой медсестре…

Номер поста! Какой номер поста?!

Я пролистала всю записную книжку в мобилке, потом одной рукой дотянулась до сумки, кое-как ее открыла, нашла там блокнот с «сумасшедшими записями», пролистала — а вдруг я в горячке туда телефон поста записала? Нет!

Я боялась пошевелить рукой. Мне проще было бы представить, что ее нет вообще, чем вот эту картину наблюдать: моя бледная рука, торчащая в ней игла, стыдливо прикрытая пластырем, и пухлый голубой шарик в месте, где игла соединилась с кожей.

— Анжелика?! Анжелика Эмильевна!!! Эй! Есть кто на посту???

Я не то чтобы кричала. В семь утра кричать неприлично. Но и молчать не получалось. Поэтому я интенсивно сипела.

— Анжелика!!! Кто-нибудь??!

— Что случилось? — подняла голову Таня.

— Да вот у меня с капельницей какая-то ерунда… У тебя

такого не бывало?

— Не знаю, я же не врач… Погоди…

И Таня с трудом развернулась в постели, подтянулась за ручку, опустила ноги, в несколько приемов встала, перебросила ноги за борт, надела свои тапочки, прижала пузо сквозь ночнушку рукой, чтобы не мешало, и потрусила в коридор.

Мне показалось, что это подвиг…

Через пару минут прилетела Анжелика Эмильевна, очень сокрушалась, сказала, что да, вены не очень, что будут колоть мне мои лекарства внутримышечно, выдернула иглу, прижала к коже ватку, быстренько увезла страшную капельницу, и выглядела при этом очень провинившейся.