Поцелуй ангела

— Теоретически считается, что беременность работника не имеет значения для потенциальных работодателей, но в реальной жизни она может оказаться довольно серьезным препятствием. Конечно, напрямую никто этого не говорит, и все же…

Искусно подкрашенные глаза Терезы чуть заметно расширились — только это и выдавало, что новость дошла до ее сознания.

Бетси немного расслабилась: она была готова к самому худшему, и ее не удивило бы, если бы мать стала рыдать и рвать на себе волосы.

— Ты решила оставить ребенка?

— Конечно! — Дочь выпалила это с такой горячностью, что Тереза вздрогнула.

— Значит, я буду бабушкой. Хочешь еще чаю?

Губы Бетси сами собой сложились в улыбку.

— Ну, мама, ты никогда не перестанешь меня удивлять!

— В данном случае я и сама удивлена не меньше. Насколько я понимаю, если спросить, кто отец, ты не ответишь? — Тереза успела заметить, как но лицу дочери мелькнула тень растерянности. — Что ж, в таком случае я и спрашивать не стану, — быстро добавила она. — Лучше займемся практической стороной дела. Ты думаешь переехать ко мне?

Бетси отрицательно покачала головой и догадалась но лицу матери, что та испытала облегчение, хотя и пытается это скрыть. Да можно ли ее винить? В маленьком коттедже всего две спальни, и в одной из них едва помещается ее узкая девичья кровать. Отправляясь сюда, Бетси меньше всего рассчитывала на поддержку, но она таки ее получила — молчаливую моральную поддержку. Как же приятно сознавать, что ты не совсем одна на этом свете!

О том, чтобы сообщить Джеффу о беременности, не могло быть и речи. Их связывало только физическое влечение, на какие же обязательства тут можно рассчитывать? Бетси твердо знала, что не имеет права навязывать ему нежеланного младенца, и при сложившихся обстоятельствах лучше будет оставить Джеффа в неведении. Если она в него влюбилась — что ж, это ее личное дело.

В конце концов Бетси решила признаться:

— Я получила наследство от Фрэнка.

Было бы прекрасно доказать свое моральное превосходство, не прикасаясь к деньгам, но будущая мать понимала, что не может позволить себе такой роскоши. К тому же ее благородный жест все равно остался бы незамеченным основным наследником, да Джефф, вероятно, и не вспоминает о ней. Он приезжал из Франции лишь однажды, да и о том приезде Бетси узнала из вскользь оброненной Ричардом фразы. Если у нее и были какие-то сомнения, то теперь все стало ясно, даже слишком.

Мать побелела и схватилась за горло, словно ей вдруг стало не хватать воздуха.

— Не хочешь ли ты сказать, что Фрэнк… О нет, он не мог!

— Мама, и ты туда же! — в сердцах вскричала Бетси, Но ее злость мигом сменилась тревогой, когда она заметила, что у матери посинели губы. — Может, тебе налить немного бренди?

— Не нужно, со мной все в порядке.

— По твоему виду этого не скажешь. Фрэнк завещал мне пакет акций, и, прежде чем ты меня спросишь почему, отвечаю: не имею ни малейшего понятия.

В коричневом конверте, переданном ей Джеффом, Бетси нашла только свидетельства о передаче акций и больше ничего — ни записки, ни единой строчки объяснения.

— Зато я очень даже понимаю, в чем дело.

Озадаченная Бетси вопросительно взглянула на мать.

— Ты?..

— Я знала Фрэнка Адамса еще до встречи с твоим отцом. Знала очень близко. — Тереза посматривала на дочь почти с опаской.

Бетси была ошеломлена.

— Почему же ты мне ничего не сказала, когда я стала работать в его агентстве?

— Потому что это я попросила Фрэнка дать тебе какую-нибудь небольшую должность.

Бетси стало трудно дышать.

— Не хочешь ли ты сказать, что он назначил меня личным секретарем только потому, что ты когда-то спала с ним?

— О нет, ни в коем случае, — поспешно заверила мать. — После того как ты получила место, я больше не вмешивалась. Я просто хотела подтолкнуть тебя на старте, мне казалось, ты очень рвалась работать. А кругом так много молодых людей, подготовленных не хуже тебя… Мне хотелось помочь.

Бетси потерла пальцами виски, пытаясь разобраться с обрушившимися на нее открытиями.

— И он помнил тебя, хотя прошло столько лет? — пробормотала она недоверчиво. — Он не мой… — тут она запнулась, не в силах выговорить вслух то, что ее мучило.

— Отец? — Тереза горько расхохоталась. — Нет, он не твой отец! Но вполне мог бы им быть, сложись все по-другому. Фрэнк был очень целеустремленным мужчиной. Он решил, что в тот период жена и дети помешали бы его карьере. Я предъявила ему ультиматум. — Голос женщины дрогнул. — Наивная и самоуверенная дурочка, я думала, что он выберет меня.

Горькая улыбка Терезы говорила красноречивее всяких слов. У Бетси возникло ощущение, что в эту минуту они с матерью стали близки как никогда. Сердце ее защемило от сострадания,

— Я вышла за твоего отца, потом появилась ты… а потом Фрэнк вернулся. Мы начали с того места, где остановились.

Несколько недель назад это могло бы потрясти Бетси, но сейчас она даже не слишком удивилась.

— Отец знал?