Поцелуй дракона

Матиас сумел рассмотреть, что чешуя дракончика занимала большую часть тела, но на брюхе, немного у лап и немного у крыльев была плотная, упругая кожа, словно из разглаженной чешуи. И она же была на мордочке, а чешуя была местами: под подбородком, немного у глаз, немного на лбу и много на макушке. И все перетекания чешуи в кожу были незаметными, гармоничными.

Матиас сделал ещё шаг. Ноздри дракончика стали часто раздуваться и сужаться, когтистые пальчики шевелились, а во взгляде были: любопытство, опасение, готовность. Аннет наблюдала за ними, в особенности за ним, пристальным, почти не моргающим взглядом; дышала частыми вдохами; сосредоточенная и готовая ко всему. И она знала, что с любым другим человеком, она бы не вела себя так опрометчиво, так глупо – ни за что бы не подпустила человека к Фиве даже на метр, даже на пять метров.

В неуверенности рука Матиаса дрогнула. И в эту же долю секунды в правой ладони Аннет вспыхнул огонь – он обвивал запястье, трепыхался и извивался; а вторая рука Аннет впилась в ствол пихты. Матиас приподнял руку – Аннет напряглась, как кошка перед прыжком, приготовилась атаковать и защищать. Матиас неуверенно помахал дракончику – Аннет удивилась, замерла, а магия угасла, но не исчезла.

С игривым интересом, Фива наклонила голову набок, забавно пошевелила носиком, и издала тихий, дружелюбный гортанный звук – как отрывистые, но плавные перекаты. А после – подражая, Фива подняла переднюю лапку и попыталась помахать. Это вышло нелепо и смешно. Отчего Матиас посмеялся.

С замиранием сердца, с медленным вдохом Аннет смотрела на его улыбку на лице после короткого смеха; на взгляд, наполненный смешинкой и добротой – и прильнула лицом ближе к стволу. Ей захотелось выйти к нему, но она опасалась; и растягивала его присутствие в долине, хоть и едва понимал почему.

Фива, подобно белке, спустилась по стволу на нижнюю ветку и села на уровне плеч Матиаса. Она смотрела с нетерпеливым любопытством и дружелюбием, но и с небольшой опаской.

Матиас, смотрел на это удивительное, чистое душой существо и убедился, что оно не представляет опасности. Он шагнул к дракончику, тот не испугался, остался сидеть – словно дал разрешение приблизиться.

Аннет, стоя за деревом, напряглась – рука впилась в ствол, во второй возникла зелёная магия, а от завихрений появлялись магические лепестки, они разлетались и рассеивались.

Рука Матиаса приблизилась к дракончику, но замерла, так как он не знал, что делать. Тогда дракончик прильнул, обхватил запястье Матиаса передними лапками и понюхал ладонь. Матиас просиял и восторженно улыбался.

Аннет расслабилась, магия исчезла, а на лице возникла тёплая полуулыбка – она смотрела на Матиаса и видела в нём меньше опасности. Во всяком случае опасности для Фивы не было.

Но тут улыбка на лице Аннет растаяла, а взгляд поднялся выше. С боку от Матиаса и Фивы неприметная серая скала – скрытая, потерянная – ожила, и открылись большие серые глаза. Из крупных овальных ноздрей вышел громкий, недовольный резкий выдох – Матиас замер, а по телу прошли холодные мурашки. Он медленно повернул голову, поднял взгляд – увидел большие глаза, и обомлел.

Словно вырастая из скалы, или скала становилась им, появился большой дракон и встал на четыре лапы. От земли и до макушки было примерно шесть метров. Стройное и поджарое, но крепкое и сильное телосложение; чешуя была серая, словно из камня; вытянутая, но не узкая морда, овальной формы глаза; из головы, смотря назад, росли два толстых ребристых рога, такие же серые, как и чешуя; пятипальцевые лапы с серыми когтями и длинный, увесистый хвост; от шеи, по спине и до кончика хвоста шёл гребень плотных, кожистых треугольников с округлыми верхушками, а на спине были сложены большие крылья.

Приоткрыв пасть и показав множество острых клыков, дракон наклонил голову и сделал шаг к Матиасу. Его волосы встали дыбом, желудок сжался, глаза округлились, а лицо исказилось ужасом; и он, запинаясь, попятился. Он умом понимал, что ни сражаться, ни убежать он не сможет, и уже был готов принять безрадостную участь и стать завтраком дракона, или же обедом – по этому унылому небу сложно было сказать наверняка; и единственное о чём он пожалел перед смертью, что не увидел её.

Но тут – за спиной Матиаса и чуть левее раздался голос Аннет:

– Юго!

Матиас замер, внутри всё задрожало. Дракон посмотрел в ту сторону. Лицо Аннет было суровым, но, подняв взгляд на дракона, она смягчилась:

– Я же сказала, что он не враг до тех пор, пока он не представляет угрозы.

Юго нахмурился, недовольно клацнул челюстью и сел так, что встряхнулись ближайшие деревья, а одну ветку он случайно отломил. И из-за этого Аннет вздохнула.

Фива, сидя на ветке, наблюдала за происходящим с интересом. Юго не сводил пристального взгляда с Матиаса, и выглядел так словно сейчас набросится на гостя и, не жуя, проглотит.